Предыдущий | Оглавление | Следующий

Учение о смешанной форме правления

Наряду с анализом морфологии государства Полибий стремился определить и наилучшую форму правления. В этом стремлении обнаруживается влияние соответствующих идей его предшественников — Платона, Аристотеля, перипатетиков и стоиков. Вместе с тем полибиева концепция смешанной формы государства, выдержанная в духе традиционных политико-правовых исследований античности, на наш взгляд, выделяется из аналогичных учений как наиболее полно и последовательно развитая.

До Полибия своеобразной вершиной развития теоретических представлений о смешанной форме государственного строя было учение Аристотеля о политии, продолжившее и завершившее прежние изыскания, которые основывались на политическом опыте существования полисной формы античного государства. Смешанная форма, по Аристотелю, — это государственное устройство, воспринявшее и соединившее в одно целое правильные начала (принципы) отдельных форм правления, как правило, трех: монархии, аристократии, демократии.

Полибий, разрабатывавший теорию смешанного государственного устройства в изменившихся исторических условиях эпохи эллинизма, находился под несомненным влиянием идей средней (римской) Стой, политическая доктрина которой требовала смешанного государственного строя путем соединения принципов монархии, аристократии, демократии (Диоген Лаэртский, VII,131). Под «смешиванием» он понимал совмещение, соединение основных элементов трех правильных форм государства — царской власти (принцип власти одного), аристократии (принцип власти немногих), демократии (принцип власти большинства). Основная цель такого «смешивания» — в обеспечении должной устойчивости государства. Государство, организованное по такой форме, по мнению Полибия, с большей вероятностью достигает благоденствия граждан, органичного сочетания полнокровной гражданской жизни и стабильного функционирования политического строя.

Вывод о соединении начал различных форм как способе преодоления нестабильности государства —

64

одно из самых значительных теоретических положений его концепции. Собственно, все исследование проблем государства направлено у Полибия на доказательство преимуществ смешанной формы правления Х)но проводится в историческом, государственно-правовом и социально-психологическом аспектах. При этом большое место занимают исторические примеры, сравнительный анализ государств простой (односложной) формы с государствами смешанной формы.

Исторически первым государством смешанной формы правления Полибий считает государство лакедемонян, устроенное в соответствии с законодательством Ликурга, который постиг неустойчивость простой формы правления и поэтому «установил форму правления не простую и не единообразную, но соединил в ней вместе все преимущества наилучших форм правления, дабы ни одна из них не развивалась сверх меры и через то не извращалась в родственную ей обратную форму, дабы все они сдерживались в проявлении свойств взаимным противодействием и ни одна не тянула бы в свою сторону, не перевешивала бы прочих, дабы таким образом государство неизменно пребывало бы в состоянии равновесия, равномерного колебания, наподобие идущего против ветра корабля» (VI, 10,6—8). Различные субъекты власти в смешанной форме взаимосдерживаются в своих притязаниях на автономную реализацию всего объема власти: цари сдерживаются страхом перед народом, народ в свою очередь не посягает на власть царей из страха перед старейшинами. Старейшины занимают центральное место в этой схеме. Высокое общественное положение, вытекающее из выборов «по заслугам», обязывает их стоять на стороне слабейшего, который при поддержке старейшин приобретает необходимое значение. Искомое состояние равновесия достигается, таким образом, верным соотношением трех начал: по существу, аристократический элемент координирует здесь два других — царский и демократический (баланс между властью царей и властью народа постоянно поддерживается авторитетом и властью старейшин). Историк отмечает тот факт, что познание закономерностей изменений простых форм правления заставило Ликурга установить данную смешанную форму, обеспечив тем самым лакедемонянам свободу на «более продолжительное время, чем она сущест-

65

врвала у какого-либо народа из числа известных» (VI,10,11).

Полибий отмечает наличие смешанной формы правления и в карфагенском государстве: «Так у них были цари, совет старейшин имел аристократическую власть, и народ пользовался своими правами в должной мере» (VI,51,1—2). Но некогда превосходно устроенное государство карфагенян к моменту тяжелейших испытаний — войны Ганнибала с Римом — уже прошло период расцвета и стало хуже, слабее римского: «Вот почему у карфагенян наибольшую силу во всех начинаниях имел тогда народ, а у римлян высшая мера значения принадлежала сенату. Тогда как у карфагенян совет держала толпа, у римлян — лучшие граждане, и поэтому решения в делах государственных у них были разумнее» (VI,51,6—8). Таким образом, невзирая на крупные поражения в начале войны, римляне победили благодаря мудрой политике; преобладание же в смешанной форме правления одного из элементов (демократического) пагубно сказалось на государстве карфагенян.

Аналогичному анализу историк подвергает критское государство. При этом, полемизируя с Эфором, Ксенофонтом, Каллисфеном и Платоном, он приходит к выводу о том, что государство критян не схоже со спартанским государством и, следовательно, не может быть причислено к государствам смешанной формы. По оценке Полибия, это — демократия (VI,46,4).

Наиболее детальному анализу Полибий подверг римское государство. В нем он находит соединение трех основных элементов смешанной формы — принципов царства, аристократии и демократии. Государственное устройство Рима, согласно Полибию, складывалось на протяжении веков, постепенно совершенствуясь: царское правление, пережив эпоху расцвета, пришло в упадок, но, сменившись правлением оптиматов, не исчезло, а сохранилось в некоторых чертах аристократической конституции более позднего времени; с момента же учреждения должностей народных трибунов началось возрастание роли народа в управлении государством. Полибий противопоставляет Рим Спарте в том смысле, что в нем «автором» структуры органов было не одно лицо, а ряд поколений на протяжении долгой истории: «В устроении родного государства римляне поставили себе ту же самую

66

цель, только достигали ее не путем рассуждений, но многочисленными войнами и трудами, причем полезное познавали и усваивали себе каждый раз в самих превратностях судьбы. Этим способом они достигли той же цели, что и Ликург, и дали своему государству наилучшее в наше время устройство» (VI,10,13).

Полибий стремится до мельчайших деталей показать механизм участия трех властей в управлении государством. Каждый элемент находит в нем соответствующее выражение: царская власть — в полномочиях консулов, аристократическая и демократическая — соответственно в полномочиях сената и народа. Соединение начал (принципов) трех простых форм, по мнению Полибия, настолько гармонично, что люди, незнакомые с социально-политической действительноностью Рима, могут легко ошибиться в определении формы его политического правления (VI,11,12).

Полибий показывает, каким образом власть в Риме распределена между консулами, оптиматами и народом. Полномочия консулов весьма широки: они вершат почти всеми государственными делами, осуществляют повседневное управление государствам, почти неограниченно властны в военных делах. Поэтому всякий, кто не обратит внимание на сенат и народ, вынужден будет признать Рим царством (VI, 12,10). В отсутствие консулов, что нередко случалось в Риме из-за постоянных войн, некоторые их полномочия переходят к сенату, осуществлявшему, помимо этого, финансовые, внешнеполитические и судебные функции. Народ, организованный в собрание и представляемый народными трибунами, также имеет ряд полномочий: право объявлять войну и ратифицировать мирные договоры, выносить смертные приговоры и др. (VI,13,14). Именно народу принадлежит важнейшее, с точки зрения Полибия, полномочие, определяющее все человеческое существование во всех государствах (VI,14,5)—«власть награждать и наказывать». Суждения Полибия о роли народа в управлении римским государством весьма примечательны и оказали влияние на последующих мыслителей. Широко известно определение Цицерона res publica est res populi (0 государстве, 1,25,9). По мнению С.Л. Утченко, для Цицерона в диалоге «О государстве» Полибий был одним из основных, если не главным источником[1]. Итак, обладание наиболее значительным полномочием

67

позволяет римскому народу координировать два других властных начала. Вместе с тем следует согласиться с С.Л. Утченко, подвергшим критике мнение буржуазных ученых о том, что в республиканском Риме существовал народный суверенитет как основополагающий принцип римской конституции¹⁰.

Осветив проблему соотношения властей, Полибий столь же подробно останавливается на вопросах их взаимодействия. Им допускается возможность такого положения, когда вместо поддержки и содействия власти могут мешать и препятствовать друг другу. Однако цель Полибия — доказательство объективной природы позитивного взаимодействия властей в силу ^верного их соотношения. Примерам такого взаимодействия посвящены 15—-17 главы VI книги. Окончательный вывод Полибий делает со свойственной ему определенностью: «Хотя каждая власть имеет полную возможность и вредить другой, и помогать, однако во всех положениях они обнаруживают подобающее единодушие, и потому нельзя было бы указать лучшего государственного устройства» (VI,18).

Полибий подчеркивал подчиненность Рима общим естественным закономерностям зарождения, существования и гибели государств. Рим в силу упадка нравов также может «ухудшиться», однако он способен преодолеть кризисную ситуацию. Обусловлено это тем, что «ни одна из властей не довлеет себе и каждая из них имеет возможность мешать и противодействовать замыслам других, чрезмерное усилие одной из властей и превознесение над прочими оказались бы совершенно невозможными. Действительно, все остается на своем месте, так как порывы к переменам сдерживаются частью внешними мерами, частью опасением противодействия с какой бы то ни было стороны» (VI, 18,8). Римское государство, таким образом, в самом себе «черпает исцеление» за счет ресурсов совмещенных в одно целое властей (VI,18,6). Сказанное свидетельствует о том, что Полибий считал государственное устройство Рима, основанное на равновесии различных элементов, наилучшим из известных ему, поскольку оно предоставляло римлянам возможность устойчивого существования, внутреннего спокойствия и внешнего владычества. Однако Полибий не утверждает, что смешанное правление (и римское в частности) гарантирует государству бесконечно дол-

68

гую жизнь. Оно лишь стабилизирует государство и тем самым продлевает его срок. Рим, как и другие государства, может прийти к упадку (VI,9,13—14). Если у лакедемонян это произошло в силу противоречия между самодовлеющим характером частной жизни граждан и внешней устремленностью Спарты к иноземному господству, то у карфагенян — из-за нарушения равновесия между властями (преобладающего роста демократических тенденций). Рим противопоставлен Спарте и Карфагену как государство, находящееся в состоянии наивысшего расцвета и потому основательно устремленное к внешнему господству.

Если задаться вопросом, почему именно Рим обращает на себя столь пристальное внимание Полибия и принимается им за образец наиболее полного раскрытия возможностей государства его эпохи, то ответ, видимо, следует искать в его стремлении последовательно проанализировать и осмыслить ряд событий в контексте концепции всеобщей политической истории. Действительно, события истории римского государства, с самого начала сложившегося и потом развивавшегося «естественным» путем (VI,4,13), — это события, носившие для того времени «всемирный» характер; в этом смысле они имеют универсальное значение. Одновременно это события политического характера, наполняющие содержательную сторону политической истории, истории развития государственных форм. В этом, как нам кажется, заключена концептуальная последовательность Полибия во взглядах на историю развития институтов государства и права. Вывод о большем соответствии современному миру конструкции смешанного политического правления римского государства, а не Спарты и Карфагена,— своеобразная реакция Полибия-мыслителя на окружающую его действительность. Концепция смешанной формы государства имела не только сугубо теоретическое, но и практическое значение: столь краткий (за неполные 53 года) путь Рима к мировому господству объяснялся действием факторов смешанной формы правления и, конечно, судьбы («тюхе»).

Необходимо отметить, что Полибий не смог или не захотел увидеть того, что в Риме его времени и сенат и исполнительная власть находились в руках одной социальной группы — нобилитета, римской зна-

69

ти. Изложение Полибия не отразило адекватно действительных классовых противоречий римского государства, в том числе и основного — между классом рабов и классом рабовладельцев[2].

Подводя краткий итог сказанному, подчеркнем, что в исследовании анатомии государства Полибий не избежал повторения некоторых общих мест теории смешанного правления, развиваемой его предшественниками. Применяя прежние теоретические установки, он выдвинул несколько своеобразных положений, отличающих его взгляды от воззрений предшественников и развивающих их. Среди них — тезис о том, что в смешанном устройстве римского государства основной упор делается не на соединении отдельных элементов власти, а на их идеальном соотношении, которым достигается равновесие. Кроме тезиса о равновесии властей, важна мысль Полибия о том, что смешанный строй является не промежуточным, а сосуществующим с другими.

Противоречивость позиции Полибия как политического мыслителя видится не в том, что он, якобы запутавшись в политико-правовых теориях, не смог разрешить противоречия между стабильностью смешанной формы правления и жестко детерминированной циклическими рамками эволюцией государственности, а в том, что, несмотря на провозглашаемый отказ от прежних теоретических схем и полисных идеалов, он на деле применяет теорию смешанного полисного устройства к объяснению потрясших его исторических событий, явившихся проявлением кризиса полисной системы. В такой ситуации, когда события переломного характера требовали пересмотра прежних политических теорий и создания новых, Полибий, с присущим ему консерватизмом, не смог отказаться от «классических» теоретических схем. Он использовал их как ключ в подходе к государственно-политическим процессам современности, положил их в основу своих взглядов. Противоречивость воззрений историка усиливается его классовой позицией и отношением к реальности с позиций аристократа — и по происхождению и по политическим убеждениям.

Полибиево учение о государстве отражало реальные процессы кризиса замкнутой полисной системы. Оно утверждало необходимость новой, более жизнеспособной и гибкой политической формы, могущей

70

успешно функционировать в условиях той эпохи переломного характера.

В литературе высказывалось справедливое мнение о том, что представления историка о смешанной форме государства легли в основу ряда положений, разработанных в русле теории разделения властей[3]. По нашему мнению, концепция Полибия определенным образом предвосхищает теорию разделения властей Нового времени. Действительно, существует некоторая общность «смешанного» правления и теории разделения властей, заключающаяся, как нам кажется, в стабилизирующем всю систему власти сочетании различных уравновешивающих друг друга властных начал, образующих новое их единство. Данный аспект учения Полибия — один из важнейших каналов влияния его идей на политико-правовые концепции более позднего времени. Это влияние особенно отчетливо прослеживается в творчестве Цицерона, который на римской почве продолжил и развил ряд идей своих предшественников, в том числе Полибия.

Внимание Цицерона к анализу различных государственных форм — не только дань традиционной проблематике, но и отражение необходимости решения практических проблем политического характера эпохи перехода от римской республики к империи.

Цицерон, так же как и греческий историк, прослеживает путь вырождения и отрицания форм в циклическом кругообороте и, подобно ему, приходит к выводу о «смешанной государственной форме» как лучшей и наиболее стабильной. Он отвергает умозрительные теоретические конструкции (так же поступил в свое время Полибий). Цицерон примыкает к Полибию в стремлении видеть государственный строй Рима практическим осуществлением концепции смешанной формы государства, а также в критике исторических примеров таких государств (Крит, Лакедемон, Карфаген). Смена и круговорот простых форм государства обусловлены, согласно Полибию, их неустойчивостью. То же утверждает и Цицерон. Оба автора полагают, что смешанная форма призвана придать государственному устройству необходимую стабильность.

Вместе с тем их взгляды по данной проблематике не вполне идентичны. Это расхождение в значительной мере обусловлено различием исторических ситуаций, в которых они действовали. На мысль о ста-

71

бильности смешанной формы правления автора «Всеобщей истории» наводила, как известно, государственно-правовая действительность республиканского Рима его времени. В эпоху Цицерона явно обозначился упадок республиканских институтов и стали формироваться новые центры власти. Говоря о стабильности смешанной формы, он, конечно, имел в виду не стабилизацию новых антиреспубликанских центров и институтов власти, а возрождение и упрочение прежних республиканских учреждений. Отсюда его апелляции к «заветам предков». Одновременно его призывы ко «всеобщему согласию» были нацелены на активизацию тех социально-политических сил современного ему римского общества, которые могли бы предотвратить гибель республики, восстановить и укрепить ее учреждения.

Античные учения о государстве и его формах, их движении, развитии, изменении и т.д. оказали заметное влияние. На политико-правовую мысль более позднего времени. Особое внимание последующих мыслителей вплоть до сторонников теории разделения властей и приверженцев идеи правового государства привлекала концепция смешанного правления, занимающая центральное место в учении Полибия.

Пример такого воздействия идей Полибия можно видеть в творчестве Н. Макиавелли, одного из ранних идеологов буржуазии. Он насчитывает шесть форм управления государством[4]. Эти формы нестабильны и легко изменяются. Вся цепь изменений форм выглядит, согласно Макиавелли, так: монархия, тирания, аристократия, олигархия, демократия, охлократия. Основа смены форм — постепенное вырождение нравов: монархия превращается в следующую форму тогда, когда власть царей становится наследственной, цари морально деградируют и от правления переходят к угнетению. Дальнейшее изложение хода событий настолько схоже с содержанием полибиевой концепции кругооборота форм правления, что приводить его здесь нецелесообразно. Отметим несколько моментов, ясно указывающих на различие концепций двух авторов. Один из самых важных — антитеологическая направленность изысканий Макиавелли, ищущего побудительные мотивы (причины) не в божестве и его деятельности, а в эмпирии, в реальности. Макиавелли видел в кругообороте форм проявление борьбы соци-

72

альных групп за власть, которая в различных, часто повторяющихся ситуациях приводит к победе или монарха, или аристократию, или народ. В борьбе противостоящих социальных сил Макиавелли увидел глубинную основу изменений политической жизни государства и закономерность смены форм правления[5]. Разумеется, социальная и политическая концепция Макиавелли, в которой использовался огромный научный опыт познания государства, не есть слепое повторение выводов античных авторов, и в том числе Полибия. Находясь на иной, более высокой ступени познания государства и права, он смог, вооружившись накопленными знаниями, сделать шаг вперед в понимании государства, политики.

Другой пример восприятия и развития античной теории смешанного правления, и прежде всего концепции Полибия, — учение Ш.Л. Монтескье о государстве и праве в той его части, где он рассуждает о различных формах правления, о разделении и сочетании в государственной власти трех элементов.

Определенная схожесть концепции Полибия и позднейших теорий разделения властей не снимает существенных различий между ними, важнейшее из которых справедливо определяется В.С. Нерсесянцем так: «Дифференциация целостной государственной жизни на различные сферы и направления деятельности имела место уже в древнем мире, и античная мысль отразила этот факт. Однако ввиду отсутствия в древности абстракции политического государства отсутствовала также и абстракция власти политического государства, о разделении которой по существу и идеи речь в новое время»[6].

В учении Полибия предшествующие античные представления о формах государства были дополнены и развиты рядом положений, важнейшие из которых состоят в следующем: смешанная политическая форма существует наряду с другими (простыми), является исторически наличной (действительной); рациональная политическая деятельность индивидов способствует созданию смешанного строя и его успешному функционированию; соединением различных начал достигается их верное соотношение, выражающееся в равновесии; это равновесие не исключает, а предполагает координацию действий центров власти; равновесие есть динамичная, подвижная структура

73

взаимоотношений и взаимодействия начал; это равновесие, по сути, есть воплощение необходимого участия различных социальных слоев в управлении государством; равновесие властных начал есть залог (гарантия) способности государства противостоять порче, обеспечить необходимую стабильность; изменяющимся историческим условиям более других государств соответствовал Рим, поскольку имел наиболее верное смешанное устройство; смысл обращения Полибия к Риму состоит в том, чтобы показать достоинства смешанного строя (в том числе и как способа преодоления естественной последовательности смены простых форм).

Необходимо подчеркнуть, что координация в равновесии властей, по мысли историка, осуществляется тем началом, которое оказалось в «срединном» положении: в Спарте это были эфоры, в Риме — народ. Объясняются данные особенности историческим (своеобразием развития соответствующих государств. В этом пункте ярко проявляется историзм его суждений, диалектичность в трактовке основополагающей категории равновесия в его теории смешанного политического устройства. Равновесие начал не означало застывшего, неизменного их соотношения. Уловив диалектический характер исторических процессов, он особое внимание уделил динамике этого равновесия, его подвижности, способности реагировать на изменения в политической жизни государства.

Полибиева морфология государственности внутренне динамична, взгляды историка на государство носят отпечаток диалектичности. Трактуя эволюцию форм как следствие закономерных, внутренне присущих каждой форме изменений (в строгой их последовательности), Полибий увидел возможность преодоления их изменчивости в соединении на основе идеального соотношения (равновесия) трех начал, присущих трем правильным простым формам. При этом рассуждения Полибия находятся в русле античных представлений о полисной политической форме как основе существования государства.

Предыдущий | Оглавление | Следующий