Предыдущий | Оглавление | Следующий

Глава I. ПОНЯТИЕ И ВИДЫ ИСТОЧНИКОВ ПОВЫШЕННОЙ ОПАСНОСТИ В СОВЕТСКОМ ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ

§ 1. Понятие источника повышенной опасности

1. Проблема юридической ответственности в последние годы привлекала к себе внимание представителей самых различных отраслей советской правовой науки, равно как и общей теории советского права.

Неоценимую помощь в правильной постановке и решении проблем ответственности оказали советской правовой науке решения партийных съездов и постановление ЦК КПСС «О мерах по дальнейшему развитию юридической науки и улучшению юридического образования в стране», принятое в 1964 году[1].

В настоящее время необходима разработка как общетеоретических проблем ответственности по советскому праву в целом и по его отраслям, так и анализ отдельных, частных, внутриотраслевых видов ответственности в целях выработки предложений по дальнейшему развитию советского законодательства и совершенствованию практики его применения.

Проблема возмещения вреда, причиненного источником повышенной опасности, весьма своеобразна, она относится к числу «частных» гражданско-правовых проблем, однако значение правильной ее постановки и решения выходит за рамки гражданского права, а ее актуальность определяется удельным весом соответствующих гражданско-правовых споров в судебной и арбитражной практике.

2. В соответствии со ст. 90 Основ «организации и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (транспортные организации, промышленные предприятия, стройки, владельцы автомобилей и т. п.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник, вследствие непреодолимой силы или умысла, потерпевшего».

Данное положение общесоюзного закона текстуально воспроизведено в соответствующих статьях республиканских гражданских кодексов[2].

Проблеме возмещения вреда, причиненного источником повышенной опасности посвящено немало страниц монографий, брошюр, статей и учебников[3]

Авторы исследовании данной проблемы не без основания акцентируют внимание на том, что специфическим для ответственности владельца источника повышенной опасности является его обязанность по возмещению вреда не только в случае виновности, но и при отсутствии в его действиях вины[4]. Момент, безусловно, специфический и заслуживающей внимания. Но видеть в нем главную и квалифицирующую особенность возмещения указанного вреда все таки неправильно.

Квалифицирующим признаком для применения ст.90 Основ является факт причинения вреда источником повышенной опасности. Вопрос о тех или других «пределах» ответственности — это вопрос о юридических последствиях определенного факта, и он, естественно, возникает лишь после того, как установлен caм факт причинения вреда источником повышенной опасности. Исходя из этого представляется необходимым оставить сложившуюся по традиции систему освещения рассматриваемой проблемы, в силу которой первоначально обсуждаются юридические последствия и лишь затем квалифицирующий, отношения сторон факт причинения вреда источником повышенной опасности. Для того чтобы исследовать данный факт, прежде всего нужно выяснить сущность источника повышенной опасности.

3. Понятие источника повышенной, опасности — одна из специфических категорий советского гражданского права [5].

Положения гражданского законодательства о сущности источника повышенной опасности более чем лаконичны. В них нет прямых указании о том, что следует понимать пол данным источником. И приведенная выше ст.90 Основ, и соответствующие статьи республиканских гражданских кодексов не содержат указаний на какие-либо общие признаки, которым должны отвечать те или другие орудия и средства производства для отнесения их к числу названных источников. Закон, как известно, дает лишь далеко не полный примерный перечень тех организаций и граждан, которые могут нести обязанность по возмещению вреда, причиненного источником повышенной опасности.

Понятно, что определение субъектов, ответственных в порядке ст. 90 перед потерпевшим, само по себе еще не решает вопроса о сущности рассматриваемого понятия. В силу этого органы суда и арбитража при разрешении соответствующих гражданско-правовых споров сами определяют, относимость тех или. других орудий и средств производства к источникам повышенной опасности.

Необходимо отдать должное нашей судебной практике она еще задолго до принятия Основ (уже в первом десятилетии применения ГК РСФСР 1922 года) весьма определенно высказалась за отнесение к числу источников повышенной опасности таких транспортных средств, как автомашина, мотоцикл, морские и речные суда, пополнив тем самым весьма ограниченный перечень источников, названных в законе (ст. 404 ГК РСФСР 1922 года и соответствующие статьи ГК того времени других союзных республик). Вместе с тем, дальше такого конкретного (видового) пополнения перечня ни судебная, ни арбитражная практика не пошла. Так же как и законодатель, она не сформулировала своих обобщающих суждений[6] относительно сущности источника повышенной опасности, хотя за последние 20 лет придерживается на этот счет весьма определенных представлений. 4. Наиболее распространенным в науке гражданского права является мнение, согласно которому источник повышенной опасности представляет собой определенного рода деятельность, создающую повышенную опасность для окружающих. Эта концепция (именуемая в дальнейшем концепцией «деятельности») нашла свое отражение в работах М.М. Агаркова, В.И. Серебровского, О.С. Иоффе В.Г. Вердникова и ряда других советских цивилистов. Так, в частности, М.М. Агарков писал: «Источником повышенной опасности является не вещь, а определенная деятельность по использованию соответствующих вещей». По мнению О.Г. Иоффе, источник повышенной опасности есть определенного рода деятельность.[7] С точки зрения В.Г. Вердникова, данным источником являются определенные виды человеческой деятельности[8].

Наиболее обстоятельна, об источнике повышенной опасности как определенного рода деятельности говорит Б.С. Антимонов. По его мнению, рассматриваемый источник — это «всегда действие или система действий, т.е. деятельность, но никогда не «вещь» и не отсутствие действия, деятельности, не бездействие»[9]. «Для признания деятельности «источником повышенной опасности»,

продолжает автор,—... не имеет значени арактер деятельности, производственный , хозяйственный, научноисследовательский или административно-управленческий»[10]. Вместе с тем Б.С. Антимонов пришел к выводу, что понятие «источник повышенной опасности» «имеет условный юридический смысл»[11], а наше советское гражданское право «вовсе не нуждается» в таком термине, как «источник повышенной опасности», поскольку он сбивчив и неясен[12].

Думается, что Б.С. Антимонов призывает отказаться не только от термина «источник повышенной опасности», но и от самой гражданско-правовой категории, обозначaeмой этим термином. «Случаи, в которых ответственность повышается нашим законом за пределы субъективного случая,— пишет Б.С. Антимонов,— характерны тем, что возникновение в них вредоносного результата определяется, как правило, не виной, проявившейся в поведении людей (причинителя вреда, потерпевшего). Определяющей причиной в таких случаях выступает, как показывает опыт, сама деятельность определен

Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. Красавчиков О.А. — М., «Юридическая литература», 1966. С.8

ного рода. В этом и заключается одновременно и смысл понятия «источник повышенной опасности»,..»[13]. Взгляды Б.С. Антимонова были уже весьма аргументирование и, на наш взгляд, обоснованно подвергнуты критике в работах Б.Б. Черепахина[14], О.С. Иоффе[15], К.К. Яичкова[16] и других представителей советской науки гражданского права. В этой связи представляется возможным и необходимым обратить внимание лишь на те вопросы, которые не были в достаточной мере затронуты в исследованиях названных авторов.

Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. Красавчиков О.А. — М., «Юридическая литература», 1966. С.9

режде всего в определении смысла понятия источника повышенной опасности Б.С. Антимонов отправляся от неверных, с нашей точки зрения, положений. По мнению Б.С. Антимонова, для рассматриваемого рода случаев характерно, что наступление вредоносного результата определяется, как правило, не виной, а самим родом деятельности. Практически это, однако, не так. Как показывает анализ судебной и арбитражной практики, изучение материалов происшествий на автомобильном и железнодорожном транcпopтe, наступление вредоносных результатов с субъективной стороны предопределено в основном именно виной либо неносредственного причинителя вреда, либо самого потерпевшего. Трактовка причин наступления вреда в связи с его причинением источником повышенной опасности как определенного рода деятельности, лишенной каких-либо качественных характеристик, неприемлема[17].

При таком понимании, связи между доведением человека и соответствующими результатами этого поведения автор оказывается на позициях критикуемой им концепции «профессионального риска».

По поводу выдвигавшейся в нашей литературе теории профессионального риска Б.С. Антимонов писал, что все ее разновидности «содержат в себе порочное философское ядро. Они основаны на фаталистическом представлении о неизбежности несчастных случаев и на производстве и на транспорте, о бессилии человека и государства в борьбе с этим злом, о необходимости ограничить все правовое нормирование ответственности за гражданское правонарушение в таких случаях только ликвидацией неотвратимых убытков»[18].

Но разве объявление рода деятельности определяющей причиной наступления вредоносных последствий менее фаталистично? К тому же совершенно непонятно, что это за род деятельности, для которого безразличен ее характер. Выходит, что и автотранспортные предприятия, осуществляющие перевозку грузов, и учреждения «Скорой помощи», оказывающие медицинскую помощь населению и осуществляющие в необходимых случаях перевозку больных, и отдельные граждане (как собственники автомашин) занимаются одного и того же рода деятельностью.

Необходимо отметить, что рассматривая отдельные виды источников повышенной опасности и конкретные случаи возложения ответственности за причиненный данным источником вред. Б.С. Антимонов практически оставляет отстаиваемую им концепцию и ведет речь об источнике повышенной опасности в другом смысле, а именно в смысле «действия» тех или других орудий и средств производства, либо относит к источникам повышенной опасности указанные орудия и средства (автомашины, тракторы и т.д.) как таковые[19]. Это общий недостаток концепции «деятельности».

Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. Красавчиков О.А. — М., «Юридическая литература», 1966. С.10

Как известно, социалистические организации и граждане в соответствии с нормами гражданского права несут ответственность за вред, причиненный их действиями («деятельностью»). Не составляет в указанном отношении исключения и возмещение вреда в порядке ст. 90 Основ и соответствующих статей гражданских кодексов союзных республик. Наиболее сильной стороной рассматриваемой концепции является акцентирование внимания на том, что возложение обязанности возместить вред невозможно и недопустимо вне связи с деятельностью владельца источника повышенной опасности. Однако, сторонники данной точки зрения, фиксируя указанную связь, незаметно для себя поставили знак равенства между поведением («деятельностью») субъектов гражданского права и различными формами реального проявления повышенной опасности, возникающей в связи с использованием (владением, хранением и т.д.) определенного рода орудий и средств производства, предметов потребления. Иначе говоря, они пошли по пути отождествления действий социалистических организаций и граждан с функционированием («действием») источника повышенной опасности.

Не вызывает сомнения, что деятельность наших социалистических организаций (будь то хозяйственная, управленческая, воспитательная, исследовательская и т.д.) сама по себе никакой повышенной опасности не создает и создавать не может. То же самое надо сказать и о гражданско-правовом аспекте поведения граждан. Они трудятся, учатся, отдыхают, но никакой «род их деятельности» как таковой не составляет (в смысле ст. 90 Основ) повышенной опасности для окружающих[20].

Обсуждаемая концепция не лишена и некоторых внутренних противоречий. Если счтать, чтр источником повышенной опасности является деятельность людей[21], то становится непонятным, каким образом она

Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. Красавчиков О.А. — М., «Юридическая литература», 1966. С.12

может не поддаваться «в процессе своего осуществления непрерывному и всеобъемлющему контролю человека»? Человек, собственно, тем и выделяется из окружающего живого мира, что действует со знанием дела, контролирует свои поступки, а его сознание не только отражает, по и творит объективную реальность. Человеку действительно трудно подчас контролировать и регулировать те или иные технические, технологические и иные производственные процессы, складывающиеся из функционирования определенного комплекса машин, оборудования, автоматических или полуавтоматических, энергетических, силовых и т.п. устройств. Но функционирование («действие») машин в широком смысле слова, известная часть которых в современную эпоху «научилась» действовать быстрее мыши,— это одно, а деятельность человека по управлению механизмами, равно как и иными орудиями и средствами производства, а также предметами потребления.—другое. Механизмы (техника) подвластны воле человека, ибо каждая машина своим рождением обязана его мысли. Однако пределы этой власти не безграничны. Если поступки человека в конечном счете предопределяются социологическими и биологическими законами, то «поведение» машин подчинено законам физики, химии, астрономии и иных естественных наук. Это-то и исключает в конечном счете возможность рассмотрения действий людей (их «деятельности» известного рода) в качестве источника, создающего повышенную опасность для окружающих.

Таким образом, концепция «деятельности» правильно обращает внимание на тот факт, что понятие и сущность источника повышенной опасности не могут быть раскрыты вне связи с поведением («деятельностью») людей — социалистических организаций и граждан. Однако абсолютизирование этого положения привело, на наш взгляд, ее сторонников к отождествлению функционирования орудий и средств производства с действиями людей, по управлению данными предметами материаль-

Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. Красавчиков О.А. — М., «Юридическая литература», 1966. С.13

ного мира. В результате этого деятельность, связанная с повышенной опасностью для окружающих, стала источником указанной опасности. Такое понимание сущности источника повышенной опасности представляется нам неприемлемым.

5. Рассматривая понятие источника повышенной опасности, Б.С. Антимонов высказал соображения о том, что «возможность причинить повреждение вытекает не из какихто метафизических неизменных скрытых свойств вещи, а есть результат использования вещи в определенных условиях места и времени»[22]. Е.А. Флейшиц не разделяет подобного рода взглядов и в противоположность приведенному мнению понимает под источником повышенной опасности «свойства вещей или силы природы, которые при достигнутом уровне развития техники не поддаются полностью контролю человека, а не подчиняясь полностью контролю,—создаютвысокую степень вероятности причинения вреда жизни и здоровью человека либо материальным благам».[23]

Данная точка зрения (назовем ее сокращенно концепцией «свойств вещей и сил природы») подходит, нанаш взгляд, ближе к уяснению сущности источника повышенной опасности, нежели эго делает концепция»деятельности».

Повышенная опасность для окружающих действительно не может возникнуть из «свойств» самой «деятельности» социалистических организаций и граждан, являющихся владельцами источников повышенной опасности. Этого не происходит ввиду того, что деятельность указанных субъектов гражданского права не обладает как таковая ни повышенными химическими, физическими, гравитационными или иными аналогичными естественнонаучными показателями и поэтому она сама по себе, внe связи с определенными орудиями и средствами производства не может вызывать те или иные реальные изменения в явлениях и предметах материального мира. Признание данного положения (во всяком случае не отрицание его) составляет, на наш

Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. Красавчиков О.А. — М., «Юридическая литература», 1966. С.14

взгляд, одну из сильных сторон концепции «свойств вещей и сил природы». Однако рассматриваемая точка зрения не лишена и существенных недостатков.

Во-первых, она относит к источникам повышенной опасности не только свойства тех или других вещей, но и силы природы, из чего нельзя не сделать вывода о допустимости (согласно этой точке зрения) возложения ответственности в порядке ст. 90 Основ за вред, причиненный землетрясением, наводнением, и т.п.

Думается, что совершенно прав О.С. Иоффе, когда, полемизируя с Е.А. Флейшиц по обсуждаемому вопросу, констатирует: «...За силы природы как таковые обязанность по возмещению ущерба можно возложить разветолько по договору страхования»[24].

«Cилы природы» потому, собственно, так и именуются, что они не имеют «владельца». Понятие же источника повышенной опасности утрачивает смысл, если теоретик или практик будет абстрагироваться от принадлежности данного источника определенному субъекту гражданского права. Вред, причиненный землетрясением или ударом молнии, не возмещается в порядке ст. 90 Основ именно в силу того, что нет причинителя вреда, а следовательно, нет и причинения, хотя налицо имущественный ущерб, иногда весьма значительный.

Таким образом, представляется, что «силы природы» должны быть исключены из числа источников повышенной опасности.

Аналогичные в принципе выводы необходимо сделать и относительно свойств вещей. Подобные свойства неотделимы от их носителей. Свойства явлений и предметов могу быть «оторваны» от их носителей лишь в ходе теоретического анализа. В реальной же действительности каждое явление, каждый предмет существуют в неразрывном единстве всех своих свойств и качеств. К тому же трудно представить владельца источника повышенной опасности, который, например, владеет запасом кинетической энергии движущегося железнодорожного состава, взрывоопасностью (как таковой) тротила, повышенной воспламеняемостью (как таковой)

Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. Красавчиков О.А. — М., «Юридическая литература», 1966. С.15

 

авиационного бензина или проникающей радиацией атомной установки. Владеть указанными, равно как и иными, «свойствами вещей» невозможно, но допустимо обладание предметами материальног'о мир а, которые наделены соответствующими свойствами, в том числе и теми из них, которые в силу своих количественных и качественных состояний могут создавать повышенную опасность для окружающих, т.е. быть источниками указанной опасности.

6. Более правильную позицию в решении вопроса о сущности источника повышенной опасности занимают, на наш взгляд, те цивилисты, которые разделяют концепцию «движущихся вещей».

«Под источником повышенной опасности, — пишут Л.А. Майданник и H.Ю. Сергеева, — следует понимать вещи, оборудование, находящиеся в процессе эксплуатации и создающие при этом (т.е. в процессе эксплуатации) повышенную опасность для окружающих, — например: движущийся поезд, работающий станок и всякие другие агрегаты, действующие с применением механических, электрических и других двигателей»[25]. Правда, авторы допускают непоследовательность, когда вслед за приведенными положениями в качестве примеров иных источников повышенной опасности указывают на содержание диких животных:, возведение стpoeний и соодужений, производство и хранение взрывчатых и легковоспламеняющихся веществ[26]. Они по существу оставляют изложенную ими в определении точку зрения и переходят на позиции концепции «деятельности». Здесь они ведут речь уже не о «вещах», а об их содержании, возведении, производстве и хранении. Уход этот обнаруживается и и последующих рассуждениях Л.А. Майданика и Н.Ю. Сергеевой, когда они пишут: «Следует учесть, что те или иные вещи сами по себе не являются источником повышенной опасности, а таковыми они становятся лишь в процессе их использования — тогда, когда они пускаются

Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. Красавчиков О.А. — М., «Юридическая литература», 1966. С.16

в эксплуатацию, когда они находятся в состоянии движения»[27].

Сделанные авторами оговорки ставят их, на наш взгляд, в довольно затруднительное положение при ответе на вопрос о том, можно ли квалифицировать в качестве источника повышенной опасности такие «вещи», как спящий тигр (который отдыхает в клетке укротителя и в данный момент не «эксплуатируется» и не перемещается), бензин, находящийся на складах (который, разумеется, и не используется и не транспортируется), или атомное горючее (на стоящем у причала атамохода «В.И. Ленин»).

Весьма близки по своим существенным чертам к концепции «движущихся вещей» представления об источнике повышенной опасности К.К. Яичкова. Он относит к ним железные дороги, трамвай, фабрично-заводские предприятия, горючие материалы, диких животных и т.д.[28]. Вместе с тем К.К. Яичкову не чужды некоторые идеи концепции «свойств вещей и сил природы». По его мнению, «перечисленные транспортные средства, предприятия, сооружения и т.д. являются источником повышенной опасности лишь в том случае, когда проявляются заложенные в них опасные свойства. Поэтому порожний товарный вагон является источником повышенной опасности при том условии, если находится в движении, в то время как паровоз представляет опасность, если даже он не движется, а стоит под парами»[29].Соображения о том, что источником повышенной опасности является не деятельность социалистических организаций и граждан, не свойства вещей или силы природы, а определенные вещи, на наш взгляд, правильны, и выраженная в них гражданско-правовая идея плодотворна. Однако в приведенных выше суждениях Л.А. Майданика, Н.Ю. Сергеевой и К.К. Яичкова имеются некоторые положения, ослабляющие обоснованность их концепций в целом[30].

Последняя из рассмотренных точек зрения получила свое дальнейшее развитие в исследовании А.А. Собчакa, посвященном гражданско-правовой ответственности за причинение вреда действием источника повышенной опасности. По мнению автора, «источники повышенной опасности — это сложные материальные объекты, повышенная вредоносность которых проявляется в известной независимости их свойств от человека, что вызывает неподконтрольность ему в достаточно полном объеме самого процесса деятельности, а это, во-первых, создает опасность случайного причинения вреда и, во-вторых, влияет на oбъем и характер его причинения»[31].

Такое истолкование существа источника повышенной опасности представляется более приемлемым нежели иные проанализированные выше точки зрения. Вместе с тем нельзя не отметить некоторого тяготения его к концепции «движущихся вещей» и отдельных спорных моментов, содержащихся в цитированном определении.

Во-первых, вряд ли обоснованно именовать источники повышенной опасности сложными материальны-

Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. Красавчиков О.А. — М., «Юридическая литература», 1966. С.18

ми объектами. Признак сложности но является специфическим для этих предметов материального мира. Сложным может быть то или другое техническое сооружение, тот или иной производственный, транспортный и тому подобный агрегат. Но не всякий источник .повышенной опасности обладает сложностью в техническом смысле слова. О какой сложности можно говорить в отношении таких, например, источников повышенной опасности, как дикие животные, бензин, хлопок и т.д ? Думается, что признак сложности здесь не причем. Он не помогает уяснить существо исследуемой категории, скорее, наоборот: истолкование понятия сложности в иных (разнопорядковых) аспектах приведет лишь к инфляции его.

Во-вторых, вряд ли целесообразно, формулируя характерные признаки источника повышенной опасности, указывать на то. что «повышенная вредоносность» рассматриваемых источников «проявляется в известной независимости их свойств от человека, что вызывает неподконтрольность ему в достаточно полном объеме самого процесса деятельности». Дело в том, что в данном случае автор отправляется от неверных, на наш взгляд, представлений о связи свойств предметов материального мира с их носителями и о том, что же является свойством. По мнению данного автора получается, что в реальной действительности существуют такие свойства предметов, которые могут в известной мере зависеть и в той же мере не зависеть от человека.

В действительности это не так. Например, ядовитость, повышенная воспламеняемость и иные химические свойства (о которых А.А. Собчак ведет речь) присущи тем или другим веществам объективно, безотносительно к тому, созданы они руками человека (в процессе производства) или взяты им в «готовом виде» у природы. Или, например, скорость, квалифицируемая автором вместе с «невозможностью мгновенного торможения» и «большой массой» как «свойство» транспортных средств. Отметим прежде всего, что скорость представляет собой не свойство (качество) предмета, а лишь количественное выражение перемещения предмета в пространстве за единицу времени, так же как и «большая масса» — количественное выражение объема и веса. Тем более не является таковым свойством «невозможность мгновенного торможения».

Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. Красавчиков О.А. — М., «Юридическая литература», 1966. С.19

Думается, что А.А. Собчак был бы на более верном пути, если, отправляясь от названных им «свойств», предпринял бы попытку через соответствующие количественные показатели выделить из обшей массы предметов материального мира (через величины массы, скорости, ядовитости и т.д.} те из ник, которые действительно являются источником повышенной опасности.

В заключение относительно данного понимания сущности источника повышенной опасности следует отметить, что aвтop, безусловно, сделал шаг вперед в разработке понятия источника повышенной опасности, хотя его отдельные суждения по этому вопросу и нуждаются, с нашей точки зрения, в корректировке.

7. Формулируя особую юридическую конструкцию возмещения вреда, причиненного источником повышенной опасности, законодатель использует три взаимосвязанные и нетождественные категории: а) повышенная опасность для окружающих; б) деятельность, организации и граждан, связанная с указанной опасностью; в) источник повышенной опасности.

Как указывалось, сторонники концепции «деятельности» на основе анализа закона пришли к выводу о том, что источником повышенной опасности является деятельность людей. Мы уже указывали, что считаем это неверным. Законодатель не называет деятельность источником опасности, но говорит о том, что она связана с повышенной опасностью. Однако быть связанной с опасностью и быть ее источником — далеко не одно и то же.

На этот момент, быть может, и не стоило специально обращать внимание читателя. Однако в высказываниях некоторых сторонников концепции «деятельности» отрицается не только необходимость существования категории данного источника, но и связанной с ним категории повышенной опасности.

В частности, Б.С. Антимонов, стремясь последовательно провести концепцию «деятельности», пришел к такому выводу: «Следует отвергнуть, как неправильные, представления об «источнике повышенной опасности» в смысле чего-то, создающего «опасность» большую, чем «нормальная опасность», или чегото, требующего повышенной заботливости, осторожности в сравнении со стандартной осторожностью, заботливость» и т.п.

Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. Красавчиков О.А. — М., «Юридическая литература», 1966. С.20

Анализ показывает, что эти субъективные и искусственные (курсив мой. — О. К.) признаки «опасности» не позволяют выделить случаи повышенной ответственности за причинение внедоговорного вреда»[32]. В силу этого Б.С. Антимонов предлагает отказаться не только от термина «источник повышенной опасности», но и от таких понятий, как «опасность», «повышенная опасность»[33]. Приведенные соображения неприемлемы.

Опасность — это не субъективный и не искусственный признак, а явление объективного порядка, независящее от того, насколько адекватны ему наши субъективные представления, суждения и переживания. Конечно, знание человека или его невежество, самообладание или трусливость в тех или других опасных для жизни обстоятельствах обусловливает различное восприятие и реальную оценку происходящего. Такого рода сознательные, а подчас и эмоциональные «коррективы» могут оказать и оказывают свое определенное воздействие на волю человека, а через нее и на его поведение. Недаром говорят, что «у страха глаза велики». Однако сама по себе опасность от подобных переживаний не увеличивается и не уменьшается: ей чужд внутренний мир героя и труса.

Отнесение опасности к числу категорий объективного порядка требует определения ее родовой принадлежности среди однопорядковых категорий и отношений. Опасность наступления тех или других событий, действий, опасность утраты имущества не суть еще указанные события, действия или утраты. Это объективная возможность наступления соответствующих обстоятельств. но не более. Возможность и действительность не тождественны, хотя последняя и предполагает существование первой. Чтобы в рассматриваемого рода случаях возможность была реализована, обращена в действительность, должны иметь место весьма определенные факты, а именно факты причинения, вне которых соответствующая опасность остается потенциальной.

Любая опасность в той или иной мере относительно конкретизирована и не существует «вообще», она связана с умалением существующего либо возможно-

Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. Красавчиков О.А. — М., «Юридическая литература», 1966. С.21

cтью устранения предстоящего улучшения. Таким образом, опасность — это объективная возможность умаления личных или имущественных благ. Подобно всякой иной объективной категории опасность имеет свою качественную и количественную характеристику.

Формирование (создание) опасности — это накопление объективно необходимых условий для реализации возможности (составляющей сущность опасности) в действительность. Степень опасности характеризуется количественными показателями указанных условий, а ее сила — качественными показателями компонентов (условий) осуществления соответствующей опасности.

Основными формами бытия материи являются пространство и время. Отсюда следует, что формирование опасности (и реализация возможности) происходит именно в определенном месте (пространстве) и в определенное время. Это находит свое выражение в свою очередь в установлении причинно-следственной связи между компонентами, формирующими опасность, и фактами ее реализации. Приведенные положения общеизвестны и вряд ли нуждаются в дополнительном комментировании.

Рассмотрим фрагменты формирования опасности и ее реализации применительно к самому распространенному виду источников повышенной опасности — автомашине.

Предыдущий | Оглавление | Следующий