Предыдущий | Оглавление | Следующий

Глава VII. О ПРОИЗВОДНОМ ПРИОБРЕТЕНИИ СОБСТВЕННОСТИ ПО ЗАКОНУ, ГДЕ РЕЧЬ ИДЕТ О НАСЛЕДОВАНИИ БЕЗ ЗАВЕЩАНИЯ

I. Некоторые внутригосударственные законы бывают несправедливы и оттого не переносят право собственности, как те, которые присуждают казне имущества потерпевших кораблекрушение.

П. По естественному праву тот, кто принимает чужую вещь в погашение принадлежащего ему долга, приобретает ее; когда это имеет место.

III. Как по природе возникает наследование без завещания.

IV. Причитается ли детям что-нибудь из имущества родителей по естественному праву; что разъясняется путем различения понятий.

V. Почему дети имеют преимущество в наследовании после умерших родителей.

VI. Происхождение наследования путем заступления, называемого представительством.

VII. Об отречении от наследства и о лишении наследства.

VIII. О праве незаконных детей.

IX. При отсутствии детей, если нет ни завещания, ни определенного закона, родовое имущество должно переходить к тем, от кого оно досталось, или и их детям.

X. Имущества благоприобретенные предназначаются ближайшим родственникам.

XI. Разнообразие законов о наследовании.

XII. Каково престолонаследие в наследственных монархиях.

XIII. Если такие монархии неделимы, то заслуживает предпочтения старшинство рождения.

XIV. Наследственная монархия, учрежденная с согласия народа, в случае сомнения неделима.

XV. Такая монархия не сохраняется после исчезновения потомства царя-родоначальника.

XVI. Права престолонаследия в такой монархии не переходят на незаконных детей.

XVII. В порядке престолонаследия мужское потомство заслуживает предпочтения перед женским.

XVIII. Среди мужского потомства заслуживают предпочтения старшие.

XIX. Составляет ли такое царство часть наследства?

XX. Предполагается, что в монархии установлен такой порядок престолонаследия, который обычно применялся в отношении прочих имуществ при возникновении монархии. Во-первых, в королевстве аллодиальном.

XXI. Во-вторых, в королевстве феодальном.

XXII. Что собой представляет наследование по кровным родственным линиям и как в нем происходит преемство права.

XXIII. Что собой представляет наследование по мужской линии в потомстве.

XXIV. Престолонаследие, в котором соблюдается близость к царю-родоначальнику.

XXV. Возможно ли лишение наследства сына в целях исключения его из престолонаследия?

XXVI. Может ли кто отречься от царства за себя и за свое потомство?

XXVII. Решение о наследовании в собственном смысле не принадлежит ни монарху, ни народу.

XXVIII. Сын. рожденный до вступления отца на царство, имеет преимущество перед рожденным после вступления отца на престол.

274             Книга вторая

 

XXIX. Если не имеется иного постановления закона о преемстве в монархии.

XXX. Имеет ли преимущество внук от первого сына перед младшим сыном, что изъясняется с помощью различения понятий.

XXXI. Равным образом, имеет ли преимущество младший брат, переживший государя, перед сыном старшего брата?

XXXII. Имеет ли преимущество сын брата государя перед дядей?

XXXIII. Имеет ли преимущество внук от сына перед дочерью царя?

XXXIV. Имеет ли преимущество младший сыновний внук перед старшим дочерним внуком?

XXXV. Имеет ли преимущество внучка от старшего сына перед младшим сыном?

XXXVI. Имеет ли преимущество сын дочери перед дочерью сына?

XXXVII. Имеет ли преимущество дочь старшего брата перед младшим братом?

Некоторые внутригосударственные законы бывают несправедливы и оттого не переносят право собственности, как те, которые присуждают казне имущества потерпевших кораблекрушение

I. Производное приобретение или отчуждение имущества по закону основывается на праве естественном или на праве народов, или на внутригосударственном праве. Мы не распространяемся о внутригосударственных законах потому, что ведь они бесконечно разнообразны, и, в частности, потому, что спорные вопросы войны не разрешаются на основании внутригосударственных законов. Следует только заметить, что некоторые внутригосударственные законы явно несправедливы [1], как, например, те, которые присуждают имущество потерпевших кораблекрушение казне (Auth. naufragia. С. de furtis). Ибо ведь при отсутствии какой-либо предшествующей достаточной причины отнятие у кого-либо его собственности есть чистая несправедливость. Хорошо говорит Еврипид в «Елене»:

Я потерпел крушенье, грабить таковых грешно [2]

«Не для того ли казне принадлежит это право, — по словам Константина, — в постигшем другого несчастии, чтобы извлекать выгоду из столь бедственного положения?» (L. I. С. de naufr. L. XII). Дион Прусийский в седьмой речи так высказался о кораблекрушении: «Пусть, о Юпитер, нам даже не придет в голову как-нибудь поживиться на счет человеческого бедствия!».

По естественному праву тот, кто принимает чужую вещь в погашение принад лежащего ему долга, приобретает ее, когда это и имеет место

II. 1. По закону природы, вытекающему из самого существа и силы собственности, отчуждение бывает двоякого рода: в результате законной компенсации и в результате наследования. При законной компенсации отчуждение имеет место, коль скоро кто-либо удерживает мою вещь или должен мне что-либо и я имею право получить какую-нибудь другую равную ценность [3], которая еще не является моей, но должна быть передана мне взамен вещи, принадлежащей или причитающейся мне, если таковая не может быть возвращена (Сильвестр, на слово «война», ч. II вопр. XIII). Ибо когда исполнительная справедливость не может доставить ту же самую вещь, она довольствуется чем-либо равным по нравственной оценке. Перенесение таким способом права собственности оправдывается результатом, который, в нравственной области составляет наилучшее доказательство. Ведь я не смогу добиться осуществления своего права, если я не стану собственником; и тщетно будет обладание вещью, если я не смогу воспользоваться ею по произволу. Древний пример

Глава VII 275

этому встречается в «Истории» Диодора Сицилийского (кн. IV), где Гезионей, когда ему обещанное Иксионом приданое его дочери не было выдано, взял взамен того лошадей.

2. Нам известно, что внутригосударственными законами воспрещено быть судьей в своем деле (L.S1 ex stipulatione. D. de acq. poss.), так что если кто-нибудь собственноручно захватит то, что ему причитается, то это называется самоуправством (L. II, hac actlone. D. vi bon. raptor. L. extat. D. quod metus. L. creditor. L. fin. D. ad. L. Jul. de vlprlv.); а во многих местах тот, кто поступает таким образом, теряет право на ссуженную им вещь. Но если бы внутригосударственный закон этого прямо и не воспрещал, тем не менее из самого учреждения судов следует, что это не дозволено.

Указанные действия могут иметь место лишь в том случае, если суд прекращает функционировать на продолжительный срок (Фома Аквинский, II, II, 66, ст. 50), а как это происходит, мы выяснили выше; когда же перерыв кратковременный, то вещь дозволено взять, но только лишь если мы никак иначе не можем получить ее, например, в случае бегства должника (L. General!. С. de Decur. L. Si quis curtails. C. de ep. et cler. DD. in. L. Qulntus Mutlus, alias L. quamvls allenum, In fin. D. ad L. AqulL).

Но для приобретения собственности следует ожидать присуждения собственности судом, что обычно бывает при репрессалиях, о которых будет речь ниже (Баргол, «О репрессалиях», вопр. 59). Однако если право бесспорно, но одновременно морально несомненна невозможность добиться с помощью судьи осуществления своего права, например, при отсутствии достаточных доказательств, то в такого рода обстоятельствах действие закона о правосудии приостанавливается и правильнее полагать, что можно обратиться к первоначальному праву [самопомощи].

Как по природе возникает наследование без завещания

III. После установления собственности так называемое наследование без завещания независимо от внутригосударственного закона имеет естественный источник возникновения в предполагаемой воле наследодателя [4] (Сото, «О справедливости», вопр. 3, ст. 2; Каэтан, назв. соч., вопр. 66). А так как собственность имеет то свойство, что может быть перенесена на другого по воле собственника, в частности, с удержанием у себя владения до момента смерти, как мы оказали выше, то, если кто-либо не изъявит своей воли, все же невероятно, что в душе он склонялся к тому, чтобы после его смерти его имущество поступило в собственность первому, овладевшему им, и, следовательно, надо полагать, что имущество это должно принадлежать тому, кому вероятнее всего пожелал бы передать его покойный. «Понимание предполагаемой воли скончавшегося заменяет право», — сказал Плиний Младший (кн. IV, письмо 10; кн. II, письмо 16; кн. V, письмо 7). В случае же сомнения следует исходить из того, что каждый хочет наиболее справедливого и достойного решения. В этого рода делах, однакоже, в первую очередь нужно иметь в виду то, что составляет долг, затем — то, что, хотя и не составляет долга, тем не менее совпадает с обязанностью.

Причитается ли детям что-нибудь из имущества родителей по естественному праву, что разъясняется путем различения понятий

 

IV. 1. Юристы спорят о том, должны ли родители давать детям пропитание. Некоторые из них думают, что вполне согласно с естественным разумом, чтобы дети получали пропита-

276             Книга вторая

ние от родителей, но что это не является долгом родителей (Франциск Писци, de stat. exc. fern., N 133; Меночио, in auth novissima. C. de inoff. test. N 296; Теллс Фернандес, in. 1. 10 Taurin. quaest. 4).

Мы во всяком случае полагаем необходимым иметь в виду различные значения слова «долг». Это слово иногда понимается в строгом смысле, то есть в смысле той обязанности, которую налагает исполнительная справедливость, иногда же — в более широком смысле и обозначает то, что не может быть опущено иначе, как вопреки правилам честности, даже если такая честность проистекает не из исполнительной справедливости, но из иного источника. То же, о чем у нас идет речь, если только не окажется какого-нибудь человеческого закона, означает долг в более широком смысле. Я принимаю к сведению слова Валерия: «Питая нас, родители связали нас долгом питания потомков». И Плутарх в изящнейшей книжке «О любви к потомству» пишет: «Дети ожидают наследства как себе должного» [5]. Кто сообщает форму, дает и то, что необходимо для формы, как сказано у Аристотеля. Оттого тот, кто является виновником существования человека, должен, насколько Это возможно и необходимо, позаботиться и о нужных вещах для человеческой жизни, то есть для жизни естественной и общественной, так как для нее рожден человек.

2. По той же причине в силу естественного инстинкта прочие животные доставляют своему потомству пропитание в меру необходимости. Оттого Аполлоний Тианский стих Еврипида:

Для всех людей потомство — их вторая жизнь исправляет так:

Потомство для животных есть как бы их жизнь, приводя много примеров, которыми он подтверждает это естественно свойственное им побуждение [6], что можно также найти у Филострата в книге седьмой, главах седьмой и восьмой. С подобным мнением лучше всего согласуется то, что имеется у Оппиана в книге третьей «Об охоте» и книге первой «О рыбной ловле». А в трагедии «Диктий» тот же Еврипид говорит, что закон этот един для всех- он является общим для людей как между собой, так и вместе с прочими живыми существами. Оттого древние юристы относят воспитание детей к естественному праву, то есть к тому, что другим живым существам внушает природный инстинкт, а нам предписывает самый разум (Instlt. de lure nat. in. pr. 1. lus naturale. D. de lust, et lure. L. un. § taceat. vers. sileat, C. de rei ux. act. 1. ult. C. de bon. quae lib. § ipsum).

«Естественное побуждение, — как говорит Юстиниан, — то есть любовь, внушает родителям давать детям воспитание». Он же в другом месте указывает: «Отцу по самой природе необходимо питать сына и дочь».

Диодор Сицилийский пишет: «Ведь природа — наилучшая наставница всех живых существ в деле не только самосохранения, но и сохранения потомства, — чтобы с помощью прирожденной приязни непрерывное преемство потомства приводило к вечному круговороту». У Квинтилиана сын говорится требую своей доли по естественному праву». Саллюстий называет нечестивым то завещание, которым сын исключается из наследования.

А так как этот долг естествен, то также и мать всегда должна питать своих детей (L. Si quis. § Ergo D. de agn Hberis)

Глава VII 277

3. Если рожденные в браке, осужденном законом, ничего не наследовали по римскому праву, так же как и по закону Солона, предусматривавшему, чтобы внебрачным детям никоим образом ничего не доставалось в наследство, то правила христианского благочестия смягчили такую суровость. Согласно этим правилам необходимо оставлять наследство любым детям; по крайней мере постольку, поскольку это нужно для их пропитания. В этом смысле следует понимать обычное высказывание, что законная часть наследства не может быть отменена человеческими законами, ибо, стало быть, под законной частью разумеются необходимые средства пропитания. А что сверх того, то может быть отнято без нарушения права природы (С. Cum ha-beret. de eo qui dux. quam pol. L. ad L.).

4. Питать должно детей не только младшего возраста, но и среднего, а если требуют обстоятельства, то и старшего. Это подтвердил Юстиниан, объявив, что давать пропитание по самой природе следует не только сыновьям, но и тем, кто за ними следует (С. Ipsum. L. ult. С. de bon. quae lib. L. Si quis. § Sed utru. et § Item Dlvus Pius L. поп quemadmodum. D. de ag. lib.). Подобное правило распространяется также на нисходящих по женской линии, если они не имеют иного пропитания.

Почему дети имеют преимущество в наследовании после умерших родителей

V. 1. Пропитание причитается также и родителям, что высказано не только в законах, но и в народной поговорке: «отплачивать благодеяния подобно аистам» [7]. Солон заслужил одобрение за то, что клеймил позором тех, кто не поступал таким образом (Диоген Лаэртский, «Жизнь Солона»). Но не это составляет обыкновение, а то, что мы сказали о детях; ибо дети, рождаясь, не приносят с собой никаких средств существования; вместе с тем следует добавить, что жить им предстоит дольше, чем родителям; и оттого подобно тому как уважение и повиновение надлежит оказывать родителям, так и воспитание следует давать преимущественно детям, а не родителям. В этом смысле я понимаю следующее место у Лукиана: «Природа повелевает родителям больше любить детей, нежели детям — родителей». Сходным является высказывание Аристотеля («Этика Никомаха», кн. VIII): «Возбуждается более порождающая причина по отношению к порожденному ею, нежели порожденное по отношению к порождающему. Ибо то, что произошло от чего-либо, составляет как бы его собственность».

2. Оттого-то, даже помимо содействия внутригосударственного закона, наследование в первую очередь сообщается детям; ибо родители должны доставлять детям как членам собственного своего тела не только необходимое, но и то, что придает жизни приятность и достоинство, в возможно большем изобилии, особенно с того времени, когда сами родители уже не в состоянии пользоваться своим имуществом. «Естественный разум, — говорит юрист Павел, — как некий молчаливый закон сообщает детям наследство от их родителей, призывая их, так сказать, к причитающемуся им преемству» (L. Cum ratio. D. de bon. damn.). Папиниан же пишет: «Не столько родителям от их детей, сколько детям от их родителей причитается наследство [8]. Родителей к участию в имуществе их детей допускает чувство сострадания [ratio miserationis]. детей же — одновременно природа и общее желание родителей». Это означает, что к детям наследство переходит отчасти вследствие определенного естественного долга, отчасти же в силу естественного предположения, согласно которому можно думать, что родителям

278             Книга вторая

свойственно желать, чтобы дети были наилучше обеспечены «Он оставил часть (Своему кровному потомству», — говорит Валерий Максим (кн. V, гл. 9) о Квинте Гортензии, оставившем завещание на имя дочери, происхождение которой от него не было вполне доказано. Сюда же относится следующее место из апостола Павла (посл. II к коринфянам, XII, 14): «Не дети должны собирать имение для родителей, но родители — для детей».

Происхоожде ние наследования путем заступления, называемого представительством

VI. Так как обычно отец и мать проявляют заботу о своем потомстве, то, пока родители находятся в живых, деды и бабки свободны от обязанности обеспечивать их детям пропитание. Если же обоих родителей или одного из них нет в живых, то справедливо, чтобы дед и бабка вместо умерших сына или дочери приняли на себя заботы о внуках и внучках. Это в равной мере распространяется на прародителей более отдаленных степеней. А отсюда берет свое начало право, в силу которого внук, по словам Ульпиана, выступает вместо сына [9]. Модестин говорит: «Сын занимает место умершего отца»; а у Юстиниана сказано: «Он вступит в очередь отца» (L. Si qua poena D. de iis qui s. v. al.iur. s. L. 2. § Nec totum. D. de exc. tut Novel, ut fratrum filii, in pr. Legatione ad Caium ) Исей в речи о наследстве Филоктемона называет это же самое «заступать место». Филон Иудейский пишет: «Внуки по смерти родителей занимают у дедов место сыновей».

Такое заступление последующими поколениями [10] открывающегося наследства новейшие юристы предпочитают называть представительством. Оно имело место также, у евреев, как с очевидностью показал раздел земли обетованной среди сыновей Иакова. Подобно тому как сын и дочь взаимно являются ближайшими родственниками, так и дети, родившиеся от сына и дочери, являются таковыми, по словам Демосфена в речи «Против Макартата».

Об отречении от наследства и о лишении наследства

VII. То, что мы до сих пор говорили о предполагаемой воле, имеет место постольку, поскольку отсутствует изъявление противного. Среди такого рода изъявлений у греков в первую очередь встречается отречение от наследства, у римлян — лишение наследства [11]. Все-таки тому, кто не заслужил смерти своими преступлениями, причитаются средства существования по вышеприведенным основаниям.

О праве незаконных детей

VIII. 1. Но следует также добавить еще одно изъятие из правила, а именно — применительно к случаю, когда достоверно не установлено происхождение ребенка от данного отца Правда, в вопросах факта вообще не может быть полной достоверности. Однако то, что происходит на глазах у людей, имеет своего рода достоверность на основании свидетельств. В этом смысле говорится, что мать всегда известна, потому что имеются свидетели, присутствовавшие при рождении или воспитании детей. В отношении же отца не может быть такой степени достоверности, на что указывает Гомер, говоря:

Рода никто своего не ведает сам по себе

Менандр повторяет то же:

Никто не знает, от кого произошел

Он же в другом месте говорит:

Нежней отцовской материнская любовь.

Известней ей свое потомство, чем отцу

Глава VII  279

Оттого необходимо найти какое-нибудь основание, в силу которого было бы возможно установить отца любого потомства. Таким основанием служит брачный союз, заключенный в естественном порядке [in terminis naturalibus], то есть сожительство, коим устанавливается подчинение жены мужу. Но если известно каким-нибудь иным способом, кто был отцом ребенка, или если отец сочтет для себя это установленным, то тогда потомство естественным образом должно наследовать на том же основании, как и любое иное. А если чужой заведомо считается вместо сына [12], то есть в качестве усыновленного, разве же он не наследует в силу предполагаемой воли?

2. Внебрачные дети, даже после того как законом введено их отличие от законных («... потомство, хоть законного не луже, однакоже законом утесняется», — как сказано у Еврипида, могут тем не менее быть усыновлены, если этому не препятствует закон. Это некогда дозволял римский закон Анастасия, но впоследствии в целях поощрения законных браков выл установлен более сложный способ приравнения внебрачных детей к законным, а именно — путем представления их в собрание высших должностных лиц и путем последующего законного бракосочетания родителей (L. lubemus. С. de natural lib.). Примером древнего узаконения внебрачных детей служат сыновья Иакова, приравненные их отцом к сыновьям его от свободных матерей и наделенные равными долями наследства.

3. Может, с другой стороны, случиться — не только в силу закона, но также в силу соглашения, — что дети, рожденные в браке, получают только пособие на пропитание [13] или даже исключаются из наследования. Брачный союз, заключенный на основе подобного соглашения, даже со свободной женщиной, евреи называют конкубинатом. Таковым был, например, союз Авраама с Кефурой, дети которой поэтому наравне с Измаилом, сыном служанки Агари, получили дары, то есть некоторые завещательные отказы, но в наследовании не участвовали (кн. Бытия, XXV, 6). Этого рода браки сейчас называются морганатическими браками. От них по своим последствиям почти не отличаются вторые браки у обитателей Брабанта [14], ибо собственность родителей на земельное имущество, имеющееся при расторжении первого брака, переходит к детям от этого брака.

При отсутствии детей, если нет ни завещания, ни определенного закона, родовое имущество должно переходить к тем, от кого оно досталось, или к их детям

IX. 1. Когда нет детей, к которым естественно переходит наследство, положение сложнее, и ни в чем законы не представляют большего разнообразия. Тем не менее все это разнообразие может быть сведено к двум главным источникам, из Которых один учитывает близость степени родства, а другой предусматривает возвращение имуществ туда, откуда они происходят, согласно пословице: «Отчина — родственникам отца, материнская часть — родственникам матери».

Нам кажется, что необходимо всячески различать отцовское, или родовое [15], имущество, пользуясь терминами, принятыми в формуле, которой налагалась опека на имущество расточителя, и благоприобретенное имущество [16]. К первому относятся следующие слова Платона: «Я, законодатель, постановляю, что вы не являетесь хозяевами самих себя и что ваши владения не являются вашими, но что все принадлежит вашему роду, не только тому, который был, но также тому, который будет». На этом основании Платон предлагает, чтобы «отцовский удел» возвращался в ту семью, откуда он исходит. Мне

280             Книга вторая

это представляется приемлемым не потому, чтобы было естественным не делать завещательных распоряжений об отчине и родовом имуществе, ибо часто нужда какого-нибудь друга приводит к тому, что это становится не только похвальным, но даже необходимым [17], но потому, что в случае сомнения, по-видимому, следует полагать, что такова была воля наследодателя без завещания. Мы при этом исходам из того предположения, что тот, о чьей воле идет речь, владеет имуществом на праве неограниченной собственности.

2. Хотя после смерти он и не может сохранить свою собственность, все же следует считать несомненным, что он не пожелал бы утратить возможность благодеяний, и необходимо исследовать наиболее естественный порядок сообщения таких благодеяний. Хорошо сказано у Аристотеля: «Лучше отплатить благодарностью тому, кто делает нам добро, нежели оказать благодеяние другу». И Цицерон заявляет: «Нет обязанности выше благодарности»; он же говорит: «Так как существует двоякого рода великодушие: первое — это оказание благодеяний, другое — воздаяние благодарности, то в вашей власти оказывать или не оказывать благодеяния, но нельзя не отплачивать за добро благодарностью для того, кто хочет быть свободным от неправды». Амвросий («Об обязанностях», кн. I, гл. 31) утверждает: «Благородно относиться с благожелательностью к тому, кто оказал тебе какое-нибудь благодеяние или доставил должность». И далее: «Что в большей степени противоречит долгу, нежели отказывать в воздаянии за полученное?».

Благодарность же воздается или живым, или усопшим [18]. Усопшим, как показал Лисий в «Надгробной речи», благодарность оказывается в лице их детей, которые составляют естественную часть родителей и которым родители, будь они живы, готовы были бы оказывать благодеяния.

3. И этому-то правилу следовали кодификаторы Юстиниана, рьяного поборника справедливости, в вопросах отношений между полнородными братьями, братьями единокровными, единоутробными и прочими родственниками (L. Quod satis С. de bon. quae lib. L. de emancipatis. § Cum enim. C. de legit, hered. L. Sanclmus. C. com. de success. Novel, de cons, et uter frat). Аристотель говорит. «Братья питают взаимную любовь, поскольку они имеют общих родителей, ибо общее происхождение делает их самих как бы тождественными». Валерий Максим пишет (кн. V, гл. 5): «Подобно тому как первые узы любви влекут за собой получение множества величайших благодеяний, точно так следует полагать, что близкие родственники пользуются взаимными услугами». Общее право народов, по словам Юстина (кн. X), гласит о том, что брат наследует брату.

4. Если же нет ни того, от кого непосредственно перешло имущество, ни его детей, то остается обратиться к тем, кому, хотя и в меньшей степени, тем не менее вслед за указанными лицами полагается наследство, то есть к старшему родственнику и его детям, в особенности же постольку, поскольку таким образом наследство остается в среде ближайших родственников как того, о чьем наследстве идет речь, так и того, от кого непосредственно перешло имущество. То же говорил Аристотель в следующем месте: «Двоюродные братья и сестры и прочие родственники объединяются происхождением от общих родителей, будучи связаны таким происхождением одни — ближайшим, другие — более отдаленным родством».

Глава VII  281

 

Имущества благоприобретенные предназначаются ближайшим родственникам

X. 1. Что же касается благоприобретенных имуществ, называемых у Платона «тем, что сверх удела», то, поскольку тут отсутствует долг воздаяния благодарности предкам, остается передавать эти имущества в наследство тому, кого следует считать наиболее дорогим для покойного. А это — ближайший к покойному по степени кровного родства [19]. Так, по словам Исея, у греков существовал обычай «имущество умершего передавать тому, кто ближе всего по рождению». Исей спрашивает: «Что может быть справедливее, чем передавать кровным родственникам имущество, принадлежавшее кровным же родственникам?». Тот же смысл находим у Аристотеля в главе второй его «Реторики к Александру».

«Лучше всего, — говорит Цицерон («Об обязанностях», кн. I), — человеческое общество и его узы сохраняются, если каждый оказывает более всего благоволения тому, с кем он всего теснее связан» [20]. Он же в другом месте непосредственно вслед за детьми ставит других ближайших родственников. То же делает Тацит: «Природе угодно, чтобы для каждого дороже всего были дети и близкие родственники». Цицерон, толкуя о кровных родственниках, заявляет: «Необходимое поддержание жизни составляет долг преимущественно по отношению к ним». Долг этот, однако, вытекает не из причитающегося им права, но из «достоинства». И опять-таки Цицерон, рассуждая о расположении к близким родственникам, добавляет: «Из этого расположения души возникли завещания и отказы умирающих». Он же говорит, что справедливее доставлять и оставлять наши избытки родственникам, нежели чужим. Амвросий («Об обязанностях», кн. I, гл. 30) указывает: «Следует одобрить также ту щедрость, согласно которой ты не пренебрегаешь родственниками своей жены» [21].

2. Наследование же без завещания, о чем мы толкуем, есть не что иное, как предполагаемое изъявление воли в молчаливом завещании. Квинтилиан-отец говорит в речи: «Важнейшее место в завещаниях занимают родственники; это сохраняет силу и в том случае, когда кто-нибудь умирает, не оставив детей и не составив завещания. Так обстоит дело не потому, чтобы имущество скончавшегося переходило к ним по справедливости, но потому, что открывшееся наследство, как бы оставшись на распутьи, по-видимому, не может достаться никому из более близких». Сказанное о благоприобретенном имуществе, а именно то, что оно естественно должно переходить к ближайшим родственникам, в равной мере относится также к имуществам, доставшимся от отца и деда, если ни самих тех, от кого исходят имущества, ни их детей уже нет в живых, так что оказание им благодарности уже не может иметь места.

Разнообразие законов о наследовании

XI. 1. Хотя изложенное нами здесь и в высшей степени согласно с естественными презумпциями, тем не менее не составляет необходимого следствия по естественному праву. В связи с тем, что воля человеческая обычно изменяется под влиянием различных побудительных причин, возникают большие различия в договорах, законе, правах. Одни из них допускают наследование в определенных степенях родства, в прочих же не допускают [22]; в некоторых из них принимается во внимание, от кого исходят имущества, в других это служит дополнительным условием. Бывает так, что первородство имеет преимущество перед прочими основаниями, как у евреев; бывает и так, что все дети участвуют в наследовании на равных пра-

282             Книга вторая

вах. В ряде стран в расчет принимаются только родственники по мужской линии [агнаты], в других же к наследование призываются любые кровные родственники [когнаты] наравне с родственниками по мужской линии. Пол также кое-где имеет значение, а кое-где не имеет, в иных местах кровные родственники призываются к наследованию в ближайших степенях, в других — в более отдаленных степенях. Излагать все это по дробно не входит в нашу задачу.

2. Необходимо однакоже, всякий раз, когда не имеется никаких явных празнаков волеизъявления, полагать, что каждый намеревался распорядиться своим наследством таким образом, как предусмотрено законом или народным обычаем. Так нужно полагать не столько в силу веления власти, сколько на основании предположения о воле покойного, которое имеет силу также и для тех, в чьих руках находится верховная власть. Ибо следует помнить, что и они считают наиболее справедливым по отношению к своим имуществам то, что сами они утвердили законами или одобрили в обычаях применительно к делам, где им не может грозить ущерб.

Каково престолонаследие в наследственных монархиях

XII. При рассмотрении вопроса о престолонаследии следует отличать наследственные монархии с неограниченной властью от тех, форма правления которых зависит от согласия народа, об этом различии мы распространились выше.

Царства первого рода могут делиться между мужчинами и женщинами [23], что, как мы видим, имело место в Египте и Британии [24]. Лукан говорит:

Не придавая значения полу

Власть царицы Фарос несет.

О бретонцах Тацит сообщает: «Они не делают разницы между полами в вопросе о верховной власти». И приемные дети наследуют наравне с настоящими детьми в силу предполагав мой воли родителей. Так, Эпалу, царю локров, стал наследником на царстве в результате усыновления Гилл, сын Геркулеса (Страбон, кн. IX). Молосс, внебрачный сын [25] Пирра, не имевшего законных детей, унаследовал по воле своего отца Эпирское царство (Павсаний, I). Об усыновлении Филиппа для наследования им Скифии вел переговоры царь Атэй (Юстин, кн. IX). Югурта, внебрачный, но узаконенный сын, унаследовал трон в Нумидии (Саллюстий, «Югурта»). Мы читаем также о том, что для наследования царств, которые стяжали оружием готы и лонгобарды, было достаточно усыновления преемника (Кассиодор, Павел Диакон, «История лангобардов», кн. VI). Наконец, царство переходит даже к тем ближайшим родственникам последнего управителя, которые не связаны кровным родством с родоначальником династии, коль скоро такой порядок престолонаследия принят в соответствующих местах. Так, по словам Митридата у Юстина (кн. XXXVIII), Пафлагония перешла по наследству к его отцу, поскольку там вымерли все местные цари.

Если такие монархии неделимы, то заслуживает предпочтения старшинство рождения

XIII. Если же установлено, что царство не подлежит делению, и притом не указано прямо, к кому оно должно перейти, то пусть старший по возрасту [26], мужчина или женщина, получит царство. В разделе Талмуда о царях можно прочесть: «Кто имеет преимущественное право в наследовании, тот имеет та-

283

кое же преимущество в престолонаследии» Оттого старший сын имеет преимущество перед младшим. Геродот говорит («Полигимния»)^ «Общий обычай всех народов гласит, что царство должно принадлежать старшему по возрасту». Он же в другом месте называет подобный порядок законом или обычаем царств. По словам Ливия (кн. XXXI), из двух братьев из области аллоброгов, притязавших на царство, младший имел меньше прав, но больше силы. У Трога Помпея сказано «Артабазан как старший добивался царства благодаря преимуществу возраста, имеется право, которое людям дано порядком старшинства и самой природой» (Юстин, кн. II). Он же в другом месте называет это правом народов, как и Ливии (кн. XL), который говорят о наследовании в силу старшинства и самой природы.

Указанный принцип наследования применим тогда когда отец не повелел иного, как сделал Птоломей, по словам того же Трога (кн. кн. XVI и XXXIV). А тот, кто наследует таким образом царство, обязан уплатить сонаследникам возмещение за их часть, если и поскольку это осуществимо.

Наследственная монархия, учрежденная с согласия народа, в случае сомнения неделима

XIV. Но те царства, которые стали наследственными в силу свободного соглашения народа, переходят к преемникам согласно предполагаемой воле народа. Предполагается же, что народ хочет того, что наиболее целесообразно. Отсюда, во-первых, следует, что, если закон или обычай не предусматривают иного [27] (так, в бэотийских Фивах царство делилось между мужчинами, как видно из истории Зэта и Амфиона [28], равно как из истории сыновей Эдипа, и древняя Аттика была разделена между детьми Пандиона. а область Родоса — между братьями Камиром, Ялизом и Линдом, царство же Аргосское — межд> четырьмя сыновьями Персея), то царство неделимо, потому что такой порядок наиболее способствует сохранению в царстве согласия граждан. Юстин в книге двадцать первой говорит «Полагают, что царство будет прочнее, если оно останется в руках одного, нежели если будет разделено на- части между сыновьями».

Такая монархия не сохраняется после исчезновения потомства царя-родоначальника

XV. Во-вторых, правилом здесь является то, что к престолонаследию призываются только те, кто происходит от царя родоначальника. Соответствующий дом ведь считается избранным по своему благородству, поэтому по его прекращении царская власть возвращается к народу. Курций в книге десятой пишет: «Силы верховной власти останутся в том же доме и семействе: царский род обладает наследственной властью, привыкнут чтить и благоговеть перед самим именем, и никто не получит этого имени, не будучи рожден царствовать над народами».

Права престолонаследия в такой монархии не переходят на незаконных детей

XVI. В-третьих, к престолонаследию должны призываться дети, рожденные согласно отечественным законам. Незаконные дети здесь исключаются из наследования не только потому, что те, чью мать отец не почтит законным браком, не свободны от презрения, но и потому, что их происхождение менее достоверно; между тем в таком вопросе народу полезно иметь полную уверенность во избежание каких-либо недоразумений. Это было причиной того, почему македоняне предпочли, чтобы царство досталось скорее младшему по возрасту Димитрию, нежели старшему Персею, поскольку Димитрий был сыном законной матери семейства (Ливии, кн. XXXIX).

284             Книга вторая

У Овидия читаем:

Замужем не была, не было факелов брачных

Что же: тебе оттого царство отца не дано.

Однако это касается и усыновленных детей, ибо достоинство подлинного царского рода сообщает царям наибольший почет и порождает наибольшие надежды на них.

И в молодых быках и жеребцах ретивых Доблесть их предков кипит.

В порядке престолонаследия мужское потомство заслуживает предпочтения перед женским

XVII. В-четвертых, между призываемыми к престолонаследию на равных основаниях, будь то родственники той же степени родства или лица, заступающие своих родителей в степени их родства, преимущество должны иметь мужчины перед женщинами [29], ибо мужчины считаются более приспособленными как к военным подвигам, так и к прочим государственным делам, нежели женщины.

Предыдущий | Оглавление | Следующий