Предыдущий | Оглавление | Следующий

Глава VI. Русская религиозно-нравственная философия права

«Умозрительная задача оправдания права и государства издавна составляет призвание некогда славной и ныне забытой науки – философии права. Она процветала на Западе в периоды преимущественного государственного строительства и как бы замерла за последние сто лет, когда европейские государства из периода великих потрясений и исканий вошли в период относительно организованного покоя. Но характерно, что идея философии права, если и живет еще где, то это у нас, у русских», – писал выдающийся русский правовед H. H. Алексеев в 1918 г. Тогда не только Россия, но и весь мир входил в новый «период великих потрясений», ставились под сомнения, казалось бы, несомненные ценности, устоявшиеся истины, и вопрос о месте права в мире, обращенный к философии, обрел особую актуальность.

Значительный интерес русской философии к проблемам права, а юридической науки – к изучению своих этических и онтологических предпосылок, не случаен. Русская наука всегда отличалась высоким гуманистическим потенциалом и склонностью к метафизическим обобщениям, а для русской философии прежде всего характерно то, что в центре ее умозрений стоит человек, проблемы бытия и вопросы историософии (В. В. Зеньковский). Подобно античной философии, ее преемница – русская философия – имела у своих истоков мысль, в равной мере обращенную и к глубинной сущности бытия, и к проблемам закона, и к проблемам свободы. Именно эта мысль воплощена в работе, которую можно считать программной для русского национального самосознания – в «Слове о Законе и Благодати» киевского митрополита Илариона (XI в.). Идейный стержень этой работы составляет антитеза рабского Закона и свободной Благодати, которая должна стать основой жизни страны, обретшей христианскую Истину. Не формализм, а свобода должна быть тем принципом, в соответствии с которым организуется жизнь человека и общества.

Но чтобы понять и удержать в сознании постоянно ускользающее единство противоположных по видимости вещей – формальности права

История философии права. Под ред. Керимова Д. А.  – СПб., Санкт-Петербургский университет МВД России, 1998. С.403

и свободы духа, произвола воли и организованности соборного сознания, для этого требовалось возвысить смысл представления о свободе до системы научного понятия, на котором могла бы строиться повседневная практика права, требовалось философски осмыслить такие глубокие и важные темы, как отношение человека и Бога, как пути реального богообщения, место человека в системе бытия и смысл единства самого этого бытия, смысл и природу самой свободы.

Поэтому, когда русская наука о праве стала развиваться в форме систематической академической дисциплины, примерно с начала XIX в., углубленное философствование стало ее характерной чертой. Крупнейшие русские юристы составили славу русской философии права (Б. Н. Чичерин, E. H. Трубецкой, П. И. Новгородцев), а великие философы считали своим долгом исследовать вопрос об онтологических и этических основах права и государства, определяя лицо отечественной правовой теории (В. С. Соловьев).

«Наше отношение к западной науке, – писал один из ярких представителей плеяды выдающихся юристов конца прошлого века H. M. Коркунов, – можно сравнить с отношением глоссаторов к римской юриспруденции. И нам приходилось начинать с усвоения плодов чужой работы, и нам прежде всего надо было подняться до уровня иноземной науки... Тем не менее в каких-нибудь полтораста лет мы почти успели наверстать отделявшую нас от западных юристов разницу в шесть с лишком столетий» [1].

XVIII век в целом был периодом ученичества и для русской философии, и для юридической науки. Начало ему было положено переводом на русский язык книги С. Пуфендорфа «Об обязанностях гражданина и человека», осуществленной по указанию Петра I. Первым русским профессором права стал С. Е. Десницкий (1740–1789). Привлекают внимание речи Десницкого: «Слово о прямом и ближайшем способе к научению юриспруденции», «Слово о причинах смертных казней по делам криминальным», «Юридическое рассуждение о пользе отечественного законодательства». В центре его научных интересов стояли проблемы методологии юридического знания, проблемы собственности, брака, правовые и нравственные аспекты применения смертной казни. Десницкий одним из первых в России стремился рассматривать в единстве экономическую, этическую и собственно юридическую проблематику. Согласно Десницкому, этика, или «нравоучительная философия», есть «первый способ к совершению наших чувствований, справедливости и несправедливости». Поэтому в соединении с «натуральной» юриспруденцией она является «первым руководством» для всех рассуждений в сфере права; это – знание, которое составляет «первоначальное учение законоискусства». Десницкий значительно вышел за рамки официальной идеологии, пропагандируя в России развернутую академическую правовую концепцию, тесно связанную с философией, в первую очередь с «нравственной философией».

История философии права. Под ред. Керимова Д. А.  – СПб., Санкт-Петербургский университет МВД России, 1998. С.404

Философско-правовые идеи классиков немецкой философии, прежде всего И. Канта, нашли свое отражение в работах А. П. Куницына (1793–1840) «Право естественное» и «Энциклопедия прав». Куницын различал право «первоначальное» и «производное»; первое определяется природой человека, второе – общественными законами. Признавая частную собственность священной и неприкосновенной, он выступал против распространения этого принципа на право владения другими людьми, обосновывал необходимость и правомерность свободы и неправомерность угнетения человека человеком. Право Куницын рассматривал как часть «нравственной философии». С помощью последней разум призван руководить чувственной природой человека и формулировать законы по охране его свободы.

Крупнейшим отечественным юристом первой половины XIX в. может быть с полным правом назван К. А. Неволин (1806–1855). Значительное место философско-правовой проблематике было отведено в его важнейшей работе «Энциклопедия законоведения» (1839–1840), которая в течение длительного времени была наиболее фундаментальным трудом в областей права не только в России, но и в Европе. В своем творчестве Неволин продолжал традиции «исторической школы» Савиньи (не случайно Неволин стал автором «Истории российских гражданских законов» (1851), обобщавшей обширнейший материал российского законотворчества). Вместе с тем он испытал значительное влияние теории естественного права и философии права Гегеля, лекции которого он слушал в Берлинском университете. Задачу энциклопедии права Неволин видел в том, чтобы с ее помощью понять всю систему правовых явлений как единое целое. При этом она не должна рассматривать детали, а должна быть кратким систематическим обзором правоведения, «небольшою моделью величественного здания». Вместе с тем энциклопедия права должна быть системой основных положений права, сведенных к одному «высшему понятию» и служить введением в специальное изучение юридических наук. Следуя в основном за Гегелем, Неволин обращался к вопросам о сущности бытия, о природе закона, о свободе воле, об отношении права и нравственности. В общем Неволин не выходит за пределы гегелевской методологии и основных подходов, намеченных «Философией права» великого немецкого мыслителя. Однако характерной чертой его работы является сосредоточенность на религиозно-нравственной стороне права.

К середине XIX в. вызревают все предпосылки для становления оригинальной русской философии права. Во-первых, складываются основные национальные школы отечественной юридической науки. Во-вторых, наступает перелом в развитии русской философской мысли. Если в эпоху Средневековья философия на Руси была нераздельно связана с богословием, если в XVIII веке философия в России была прежде всего формой интерпретации и ассимиляции идей французского Просвещения или метафизики в духе Лейбница–Рольфа, то в XIX столетии мы видим появление целой плеяды крупных философов, мыслящих вполне самостоятельно и оригинально. Причин быстрого

История философии права. Под ред. Керимова Д. А.  – СПб., Санкт-Петербургский университет МВД России, 1998. С.405

развития русской философии именно в это время можно назвать несколько.

Во-первых, оно связано с патриотическим подъемом в стране, вызванном победой над Наполеоном. Отныне Россия – признанная мировая держава, чей голос в решении важнейших вопросов европейской политики стал весьма весом. Неизбежно вставал целый ряд вопросов: Что она несет миру? Что заключает в себе? В чем своеобразие ее культуры и каковы уроки исторического пути? Какой путь следует ей избирать? На эти вопросы и предстояло ответить русским мыслителям. «Философические письма» П. Я. Чаадаева (1836), в которых утверждалась мысль о внеисторичности России и о приоритете западного пути развития, вызвали многочисленные споры и дискуссии. Задача теоретического осмысления своеобразия исторического бытия России, ее правового строя, общественного уклада встала с особой остротой.

Во-вторых, исторический путь России определялся православием. Первая половина XIX в. характеризовалась именно подъемом духовной жизни в стране, усилением влияния православия на образованную часть русского общества после широкого увлечения атеизмом или мистической религиозностью масонства, характерных для XVIII столетия. Это время, связанное с подвижнической деятельностью святого Серафима Саровского, с возвышением Оптиной Пустыни, сыгравшей уникальную роль в истории русской культуры, когда христианская праведность, зримо явленная в духовном подвиге оптинских старцев, уже не могла восприниматься как некий абстрактный идеал. Традиционная для русской мысли задача – попытаться удержать духовный опыт России в формах рационального знания, учесть его в философских, этических, правовых теориях – стала особенно актуальной в условиях становления национального имперского самосознания. И эту задачу решали русские ученые и философы даже независимо от степени ее понимания, от того, в какой мере они осознавали себя именно как национальных мыслителей, были они западниками или славянофилами, охранителями или либералами. Крупнейшие из них все равно являлись национальными мыслителями, и их взгляды и идеи должны учитываться при выработке современной концепции национальной идеи.

Славянофилы были в XIX в. выразителями национального самосознания, никогда не признававшего «латинский» или «немецкий» Запад в его духовной сущности. Западники, углубляясь в изучение жизни своего народа и глубже знакомясь с европейской культурой, нередко убеждались, что Запад не является единственным и безусловным образцом развития культуры вообще. Так, даже такой последовательный западник, как Герцен, неоднократно повторял, что он больше не верит «в единоспасающую церковь европейской цивилизации», и утверждал, что Европа гибнет, утопает все глубже, тогда как Россия обнаруживает начала новой духовной жизни, наполненной новым правосознанием.

В-третьих, развитие мировой философии, достигшее вершины в творчестве великих немецких классиков – Канта, Фихте, Шеллинга, Гегеля – впервые выработало методологические средства, которые по-

История философии права. Под ред. Керимова Д. А.  – СПб., Санкт-Петербургский университет МВД России, 1998. С.406

зволяли, по крайней мере, поставить саму задачу выразить духовный опыт христианства в формах научного понятия (вопрос о том, насколько они, действительно, давали для этого необходимые средства, на наш взгляд, до сих пор остается открытым). Этими мыслителями, особенно Шеллингом и Гегелем, окончательно преодолевается точка зрения атеизма, выработанная в эпоху Просвещения, утверждается всемирно-историческая значимость христианских идеалов, открываются новые измерения в понятии личности. Диалектические умопостроения немецких классиков впервые позволили без упрощения, удерживая все аспекты проблемы, выразить смысл понятия свободы, добра, справедливости, истины. Все это – понятия, являющиеся базовыми для любой правовой теории и вместе с тем сущностно значимые именно для русского философского и философско-правового мышления, восходящего к традиции «Слова о Законе и Благодати».

Для традиции русской юридической науки характерно стремление интегрировать философию права в общую систему правовой теории, в качестве элемента общей энциклопедии права или самостоятельной научной дисциплины – всеобщего теоретического и методологического фундамента науки. Русские юристы стремятся детально изучить, осмыслить, использовать идеи кантовской теории познания и этики, фихтевского наукоучения, теории всеединства Шеллинга и гегелевской спекулятивно-диалектической логики. Не говоря уже о собственно философско-правовых учениях немецких философов. Особенно большой вклад в изучение немецкой методологии и философии права внесли такие ученые-юристы старшего поколения как, А. Д. Градовский, П. Г. Редкий (позже перешедший на позиции позитивистской философии), Б. Н. Чичерин. В русской философии права своеобразно преломляется кантовское учение о высшем нравственном законе (категорический императив), о долге и предназначении человека, фихтевская теория личности как исходного пункта дедуцирования определений права, гегелевское понятие свободной воли личности, идея гражданского общества и государства как выражения нравственного строя народа. Находят применение методологические принципы немецкой классической философии диалектического анализа, единства исторического и логического, движения от абстрактного к конкретному, взаимоперехода субъективного и объективного.

Поиск этико-онтологических корней права, который мы найдем в работах Б. Н. Чичерина, В. С. Соловьева, позже – П. И. Новгородцева, Е. Н. Трубецкого, И. В. Михайловского, Н. Н. Алексеева, С. Л. Франка, И. А. Ильина и др., позволял осмыслить нравственно-правовые основы бытия Отечества, используя потенциал западной философской, этической и юридической мысли, – так можно выразить сверхзадачу русской правовой науки, вполне определившуюся ко второй половине прошлого столетия и нашедшую свое решение в трудах крупнейших русских мыслителей того времени Б. Н. Чичерина и В. С. Соловьева. Известна полемика между ними по вопросам отношения права и нравственности. Их политико-правовые концепции были различными, однако в главном они остались близки: право для них – это не произвольная

История философии права. Под ред. Керимова Д. А.  – СПб., Санкт-Петербургский университет МВД России, 1998. С.407

установка людей, освященная авторитетом государства, не продукт договора, не искажение естественного состояния человека – право имеет своей основой вечное и божественное, всеобщее, Абсолют. Абсолютные начала, которые проявляются в человеческом познании, руководят и практической деятельностью человека, реализующей себя в сфере нравственности и права. В основе разного понимания права лежали различия в осмыслении природы Абсолюта, связанные с отношением к важнейшему теоретическому источнику русской философско-правовой мысли – немецкой классической философии. Здесь Чичерин более ориентировался на философское наследие Гегеля, Солрвьев – на Шеллинга.

Чичерин и Соловьев заложили основы традиции русского философско-правового идеализма, которому противостояли, с одной стороны, марксисты, с другой – ученые, взявшие на вооружение позитивистскую методологию. К числу последних принадлежали крупнейшие правоведы рубежа XIX – XX вв.: С. А. Муромцев, M M. Ковалевский, H. M. Коркунов, Л. И. Петражицкий, Г. Ф. Щершеневич и др.

Философия права являлась одним из ведущих направлений русской общественной мысли конца XIX–начала XX в., но, возможно, в силу ее сложной специфики она до настоящего времени остается все еще не востребованной в системе академического образования. Между тем именно эта интеллектуальная традиция внесла огромный вклад в борьбу против господства в России негативного отношения к праву и развенчала позитивистские тенденции в правоведческой науке

Бурный рост капитала и кризис традиционной культуры, развитие рыночных отношений современной промышленности требовал соответствующего политического и правового оформления – правового государства. Вместе с тем нарастание политического радикализма в России в конце XIX в. дает новый импульс развитию идей монархической государственности. К. Н. Леонтьев, К. П. Победоносцев, Л. А. Тихомиров связывают историческую судьбу народа с религиозным и нравственным единением подданных вокруг верховной власти, выступающей идеальным организующим началом Государственная воля, право и закон приобретают при этом высший этический смысл, внося в общество гармонию. На протяжении XIX столетия и особенно в пореформенный период в науке господствовала позитивистская теория права и государства, которая, с одной стороны, рассматривала право как самодовлеющую форму, оторванную от его содержания, – «юридический позитивизм» [2], с другой стороны, требовала изучения права в тесной связи с другими социальными явлениями и ориентировала прежде всего на позитивистскую социологию – «социологический позитивизм» [3].

Позитивизм – философское направление, основанное на принципе, согласно которому все положительное (позитивное) знание может быть

История философии права. Под ред. Керимова Д. А.  – СПб., Санкт-Петербургский университет МВД России, 1998. С.408

получено как результат специальных наук и их синтетического объединения Реально существующими, с точки зрения позитивистов, могли быть признаны только единичные вещи и явления, данные нам в чувственном опыте Всеобщие же начала мироздания – бытие, абсолютное добро, свобода – рассматривались как результат обобщения данных чувственного опыта, обычно позитивисты отрицали их онтологический статус. Основы позитивизма были заложены в середине XIX столетия в трудах французского ученого О.Конта, англичан Дж. Ст. Милля и Г. Спенсера. Позитивисты критиковали классическую философию права, считая, что эта наука должна отбросить метафизические умопостроения и сосредоточиться исключительно на критических исследованиях действующего права и понятийного аппарата юриспруденции.

Так, правовую теорию С. А. Муромцева (1850–1910) – известного юриста и общественного деятеля, профессора Московского университета, редактора «Юридического вестника», председателя I Государственной Думы – можно назвать типичным выражением «социологического позитивизма» в юриспруденции, развивавшегося на основе позитивистской философии О. Конта и Г. Спенсера в полемике с формально-догматическим «юридическим позитивизмом». Задолго до западных теоретиков Муромцев выдвинул и разработал идеи социологического изучения права (с применением функционального и историко-сравнительного методов). С помощью социологической теории права он пытался оправдать судейское правотворчество, направленное на эволюционную замену абсолютистского режима либеральным правопорядком.

H. M. Коркунов (1853–1904), полагая, что законы, управляющие явлениями органического и неорганического мира, применимы и к социальной жизни, выступал за социально-психологический детерминизм (закон психической наследственности). Выполнение этических норм, по происхождению субъективных, направлено на достижение общего интереса, поэтому они отличаются единством (единообразное понимание), универсальностью (использование во всех случаях жизни) и императивностью (обязательностью требований, имеющих целью согласовать интересы личности и общества). В свою очередь, этические нормы делятся на нравственные (нравственность) и юридические (право). Согласно Коркунову, нравственность решает более общие задачи, чем право: служит критерием оценки интересов, устанавливает их иерархичность по степени значимости (частный, общий), является руководящим началом человеческой деятельности в целом.

Оригинальная психологическая теория права была разработана Л. И Петражицким (1867–1931) По его представлениям, реальность состоит лишь из физических объектов и живых организмов, с одной сто- роны, и психических феноменов – с другой. Наблюдения являются фундаментальным методом изучения всех явлений, принадлежавших как к физическому, так и к духовному миру. Суть метода· правовые феномены появляются в сознании человека, когда он испытывает ощущения, связанные с правом, с обязанностью, с запретом в той или иной ситуации Смысл в том, что человек сам наблюдает за собой, за своей психикой, пережива-

История философии права. Под ред. Керимова Д. А.  – СПб., Санкт-Петербургский университет МВД России, 1998. С.409

ниями и т.д. при определенных действиях или бездействии. Однако внутренние психические акты также могут быть подвергнуты внешнему наблюдению, поскольку при коммуникации с другими людьми они выражаются в телесных движениях. Наблюдая же за подобными действиями других людей, мы полагаем, что они основаны на аналогичном психическом опыте. В соответствии сданным методом все социально-правовые теории представляют собой исследование различных классов внешних и внутренних проявлений правового опыта. Эти позитивистские и эмпирические основания приводят к тому, что они фактически не рассматривают юридические правила и абстрактные правовые принципы в качестве решающего элемента для понимания правовых феноменов, а исследуют действительные механизмы человеческого сознания, испытывающего чувство долга, стыда или ответственности.

С глубокой и основательной критикой позитивистской трактовки права выступили крупнейшие русские философы-юристы, начиная с В. С. Соловьева. В противовес позитивистам они выдвинули идею возрождения теории естественного права на методологической основе, по преимуществу воспринятой от немецких философов. Понять особенности трактовки права и методологии его изучения в трудах представителей русской религиозно-нравственной философии можно, прежде всего рассмотрев особенности понимания ими онтологических и этических оснований права, соотношения права и нравственности, свободы и ответственности личности, трактовки ими вопроса об общественно-правовом идеале. В рамках естественно-правовой теории, предполагающей дихотомию права и закона, разрабатывается концепция правового государства. Естественное право, органично включая в себя правовые, философские и религиозные идеи начинает в конце XIX – начале XX в. приобретать роль основного фило-софско-правового течения, которое в той или иной мере разрабатывали видные русские философы, юристы, такие как Б. П. Вышеславцев, И. А. Ильин, С.А. Котляревский, И. В. Михайловский, П. И. Новгородцев, Е. В. Спекторский, Е. Н. Трубецкой, Ф.В. Тарановский, А. С. Ященко и др.

В послеоктябрьский период продолжают развиваться естественно-правовые теории в рамках философии права, но вместе с тем появляются новые оригинальные правовые концепции евразийства [4], которые отводили православию особую роль интеграции правосознания и правовой культуры Востока и Запада и создания особой русской государственности.

Своеобразие отечественной философии права можно свести к нескольким моментам: во-первых, это своеобразие формы и стиля изложения в развитие западных идей; во-вторых, суть самих идей, которые основывались прежде всего на отношении права и нравственности, свободы и обязанности, материального и духовного. Акцент делался на самобытном понимании внутренней, духовной жизни, что на деле означало совершенно новый аспект, новый круг идей и понятий.

История философии права. Под ред. Керимова Д. А.  – СПб., Санкт-Петербургский университет МВД России, 1998. С.410

В русской философии права преобладали стремление к цельности знания и обостренное чувство реальности, которое сочеталось с признанием роли опыта, как чувственного, так и духовного, дающего возможность глубже понять сущность бытия. В ней большое значение имела интеллектуальная интуиция, нравственный, социально-правовой опыт личности, а также религиозный опыт народа, устанавливающий связь человека с Богом.

Главная задача философии права заключалась в том, чтобы разработать учение о праве как элементе мира в целом, опираясь на все многообразие форм опыта. По мнению крупнейших представителей русской философии права, именно религиозный опыт дает наиболее важные предпосылки для решения этой задачи. Благодаря ему мировоззрение приобретает окончательную завершенность, «раскрывая сокровеннейший смысл вселенского существования» (Н. О. Лосский).

Изучение и выявление особенностей русской философии права является одной из самостоятельных задач современного научного анализа.

Предыдущий | Оглавление | Следующий