Предыдущий | Оглавление | Следующий

6. Концепции насилия

7. Психологические концепции

8. Марксистская концепция

9. Либертарно-юридическая концепция

 

6. Концепции насилия

Представители данного направления трактуют возникновение государства и права как результат насилия (внутреннего или внешнего).

Представления о внутреннем насилии в качестве причины возникновения государства и права развивал Е. Дюринг.

Глава 2. Концепции происхождения и сущности права и государства 225

Насилие одной части первобытного общества над другой, по Дюрингу, — это тот первичный фактор, который порождает политический строй (государство). В результате такого насильственного порабощения одних другими возникают также собственность и классы.

Представления о внешнем насилии как определяющем факторе возникновения государства и права развивали Л. Гумплович, К. Каутский и др.

Л. Гумплович исходил из того, что человек — существо стадное и потому всегда руководствуется мнением своего стада, орды, сообщества. Последние же для самосохранения всегда стремятся к расширению своего влияния и могущества, к увеличению своего благополучия. Это, по Гумпловичу, и лежит в основе войны различных рас, стремления одних племен и сообществ подчинить себе другие, поработить и эксплуатировать их. Так возникают государства, так происходят и последующие расширения их территорий, возникновение больших империй и т.д. К последствиям завоевания Гумплович относит также имущественное и социальное расслоение населения возникающего государства на касты, сословия, классы.

«Никогда и нигде, — писал Гумплович, — государства не возникали иначе, как через порабощение чужих племен одним или несколькими союзными и объединенными племенами»[1]. Интерпретируя с этих позиций исторические примеры возникновения государств в древности и в новые времена, он утверждал, что государства всегда основывались меньшинством пришлых завоевателей, т.е. более сильной расой, расой победителей. Причем государственная власть всегда находится в руках меньшинства.

Во многом сходными были и взгляды К. Каутского о роли завоевания. Он считал, что «всюду возникновение первых классов и государств связано с завоеванием»[2]. Государство возникает как аппарат принуждения завоевателей (победившего племени) над побежденными. И уже в рамках насильственно объединенной общности победителей и побежденных из победившего племени формируется господствующий класс, а из побежденного племени — класс эксплуатируемых.

Свои представления об определяющей роли завоевания в процессе возникновения государства Каутский стремился увязать с марксистским учением о классах. Но классы у него по-

226       Раздел IV. Общество, право, государство

являются не до возникновения государства (как считает ортодоксальный марксизм), а после. В этой связи Каутский писал: «Хотя эксплуатация появляется не только лишь благодаря государству и еще до появления государства существовал рабский труд и грабеж чужих племен, однако внутри общины (к которой рабы не принадлежали) появление эксплуатируемых и эксплуатирующих классов произошло лишь в результате возникновения государств, в результате насильственного объединения побежденных племен в одно большое общество под господством победителей. С этого времени существуют эксплуататоры и эксплуатируемые внутри одного и того же общества... С понятием класса тесно связано понятие государства. Если можно сказать, что вся писаная история является историей классовой борьбы, то она в то же время в равной мере является также и историей государства, по крайней мере в том смысле, в каком Маркс и Энгельс понимали это слово»[3].

Определяющую роль завоевание играло, по Каутскому, как на Западе, так и на Востоке. Также и на Востоке «лишь образование государства народом завоевателей обеспечило центральной власти силу, благодаря которой она оказалась на высоте задач, выдвинутых расширением водного хозяйства... Оросительные сооружения на Востоке целиком и полностью зависят от характера правительственной власти»[4].

7. Психологические концепции

Представители данного подхода усматривают истоки и основу общества, права и государства в психике людей (индивидуальной или коллективной).

Так, согласно Т. Тарду, вся история человечества, включая переход от первобытного состояния к государственному и дальнейшее развитие социальных и политико-правовых институтов, определяется такими первичными факторами, как открытие (изобретение) и подражание. При этом сущностью всякого открытия и изобретения в общественной, политической и правовой жизни людей является приспособление как способ разрешения социальных противоречий.

В качестве внутренних причин открытия и подражания Тард рассматривал желания и верования, волевые импульсы

Глава 2. Концепции происхождения и сущности права и государства 227

и знания, которые впервые встречаются в мозгу мыслящего субъекта. Благодаря открытию и подражанию происходит переход от наличного конфликта соответствующих прежних мнений, общественных и политико-правовых форм, институтов и порядков к их согласованию.

Первоначальные отдельные открытия в условиях первобытного общества, по мнению Тарда, носили бессвязный характер, затем они постепенно систематизируются и гармонизируются. В результате этого процесса гармонизации, утверждал он, появились, помимо грамматики, религии, нравственности, искусства, также система законов и правительство.

Психологический подход развивал и Ф. Гиддинг, согласно которому первичным социальным фактом является сознание породы. Под этим Гиддинг понимал такое состояние сознания, в котором любое существо готово признать любое такое же разумное существо одной с ним породы. Наше поведение с теми, кто похож на нас, инстинктивно и рассудочно отличается от нашего поведения с теми, кто на нас не похож. Все общественное и политическое развитие определяется сознанием породы, проводящим различие между разными породами и расами в обширном царстве одушевленных существ. Внутри самих этих пород и рас сознание породы является основой группировки индивидов в этнические и политические союзы, классовых делений, возникновения общественных и политических сообществ.

Как результат психического единения людей трактовал общество и государство Н.М. Коркунов. Согласно его психологическому подходу, основой всего права является индивидуальное сознание.

Право как разграничение интересов и общественный порядок выражает, по Коркунову, не объективно данное подчинение личности обществу, а субъективное представление самой личности о должном порядке общественных отношений. С этих же психологических позиций он утверждал, что власть есть сила, обусловленная не волею властвующего, а сознанием зависимости подвластного. Соответственно и государственная власть — это, по Коркунову, не чья-либо воля, а сила, вытекающая из психических представлений граждан об их зависимости от государства. Он считал, что государство как общественный союз, обладающий самостоятельной властью принуждения, возникло в качестве средства осуществления права.

Как психические переживания трактовал право и государство Л.И. Петражицкий. Право сводится им к правовым эмо-

228       Раздел IV. Общество, право, государство

 

циям императивно-атрибутивного характера. Императивность правовых эмоций раскрывается при этом как состояние связанности воли индивида, переживаемое в виде авторитетного понукания и давления в сторону определенного поведения Атрибутивность же правовых эмоций состоит в том, что подобное (обязанное) поведение одного лица причитается (и переживается как право) другому лицу.

Государство и официальное законодательство рассматриваются при этом как «проекции» правовых переживаний, как «фантазмы» психики.

8. Марксистская концепция

Марксистская концепция происхождения государства и права опирается на историко-материалистическое учение об обществе и общественном развитии, на классовую трактовку государства и права.

Государство, согласно марксизму, возникает в результате естественно-исторического процесса развшия- первобытнообщинного строя (постепенное развитие производительных сил, разделение труда, появление частной собственности, имущественная и социальная дифференциация общества, его раскол на эксплуататоров и эксплуатируемых и т.д.) как аппарат принудительной власти экономически господствующего, эксплуататорского класса над неимущим, эксплуатируемым классом.

Исторически государство возникает как рабовладельческое государство, на смену которому — в результате общественного развития — идет феодальное, а затем буржуазное государство. Уничтожение путем пролетарской революции частной собственности как основы классов, государства и права откроет путь к бесклассовому, безгосударственному и неправовому коммунистическому обществу. Коммунистическое общество и общественное самоуправление (без государства и права) — это, согласно марксистским представлениям, определенное повторение (на более высокой ступени исторического развития) первобытного коммунизма и догосударственного общественного самоуправления первобытного строя.

Основные положения этой марксистской концепции изложены в произведениях К. Маркса и Ф. Энгельса, а затем и в работах Г.В. Плеханова, В.И. Ленина и других марксистов.

Проблема возникновения государства специально исследуется в работе Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной

Глава 2. Концепции происхождения и сущности права и государства 229

собственности и государства»[5]. Она опирается на историко-ма-териалистическое учение Маркса и Энгельса и работу американского этнографа Л. Моргана «Древнее общество» (1877), в которой освещаются основные направления человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации.

Энгельс исследует три формы возникновения государства в процессе разложения родового строя. Самой чистой, наиболее классической формой, по оценке Энгельса, является возникновение Афинского государства: здесь государство возникает непосредственно и преимущественно из классовых противоположностей, развивающихся внутри самого родового общества. В Риме государство возникает в борьбе между аристократией родового общества и бесправным плебсом, находившимся вне этого общества; победа плебса взрывает родовой строй и на его развалинах возникает государство, в котором вскоре растворяются и родовая аристократия, и плебс. У германских победителей Римской империи государство возникает как непосредственный результат завоевания обширных чужих территорий, для господства над которыми родовой строй тогдашних германцев не давал никаких средств.

В обобщенном виде Энгельс подчеркивает, что родовой строй был разрушен и заменен государством действием экономико-производственных факторов, разделением труда и его последствиями — расколом общества на противоположные классы. «Итак, — резюмирует Энгельс, — государство никоим образом не представляет собой силы, извне навязанной обществу. Государство не есть также «действительность нравственной идеи», «образ и действительность разума», как утверждает Гегель. Государство есть продукт общества на известной ступени его развития; государство есть признание, что это общество запуталось в неразрешимое противоречие с самим собой, раскололось на непримиримые противоположности, избавиться от которых оно бессильно»[6]. Для разрешения этих противоречий необходима новая сила — государство. «А чтобы эти противоположности, классы с противоречивыми экономическими интересами, — продолжает Энгельс, — не пожрали друг друга И общество в бесплодной борьбе, для этого стала необходимой сила, стоящая, по-видимому, над обществом, сила, которая бы умеряла столкновение, держала его в границах «порядка». И эта сила, происшедшая из общества, но ставящая себя над ним, все более и более отчуждающая себя от него, есть государство»[7].

230       Раздел IV. Общество, право, государство

Таким образом, государство, по характеристике Энгельса, возникло из потребности держать в узде противоположность классов, и оно, за редким исключением (периоды равновесия сил противоположных классов, когда государство получает относительную самостоятельность) является государством самого могущественного, экономически господствующего класса, который при помощи государства становится также политически господствующим классом и приобретает новые средства для подавления и эксплуатации угнетенного класса. Государство, по Энгельсу, является связующей силой цивилизованного общества; во все типичные периоды оно является государством исключительно господствующего класса и во всех случаях остается по существу машиной для подавления угнетенного, эксплуатируемого класса.

Основными признаками государства, отличающими его от родовой организации, по Энгельсу, являются: 1) разделение подданных государства по территориальным делениям и 2) учреждение публичной власти, которая уже не совпадает непосредственно с населением, организующим самое себя как вооруженная сила. К тому же для содержания этой публичной власти, замечает Энгельс, необходимы налоги, которые не известны родовому обществу.

Экономическими причинами марксизм объясняет и возникновение восточного деспотизма[8]. В этой связи Маркс и Энгельс отмечали консерватизм восточной общины в качестве основы деспотического строя в условиях отсутствия частной собственности на землю, товарных отношений и т.д. «Эти идиллические сельские общины, — писал Маркс, — сколь безобидными они бы ни казались, всегда были прочной основой восточного деспотизма»[9]. Это обстоятельство отмечал и Энгельс: «Отсутствие частной собственности на землю действительно является ключом к пониманию всего Востока. В этом основа всей его политической и религиозной истории»[10].

В русле этих положений Маркса и Энгельса о восточном деспотизме Г.В. Плеханов усматривал корни деспотизма центральной власти на Востоке в ее деятельности по организации системы орошаемого земледелия. «Земледелие, продолжая щедро вознаграждать усилия человека, — писал он, — становится, однако, немыслимым без той планомерной организации

Глава 2. Концепции происхождения и сущности права и государства 231

и дисциплины труда, которые, создав древние цивилизации, создали также и древнее деспотическое государство»[11].

В подходе В.И. Ленина к рассматриваемой теме акцент делается на антагонизме классов и на классовой природе государства: «Государство, — подчеркивал он, — есть продукт и проявление непримиримости классовых противоречий. Государство возникает там, тогда и постольку, где, когда и поскольку классовые противоречия объективно не могут быть примирены... И наоборот: существование государства доказывает, что классовые противоречия непримиримы»[12]. В этом же духе он характеризовал государство как «машину для поддержания господства одного класса над другим», как «машину для угнетения одного класса другим»[13].

Хотя марксизм при трактовке проблемы возникновения государства, как и в остальных случаях, постоянно подчеркивает определяющую роль материальных (экономико-производственных) отношений, однако в действительности этот экономический фактор зачастую сочетается, а нередко и замещается фактором насилия. В обоснование такого крена в сторону признания роли насилия Маркс писал: «Как известно, в действительной истории большую роль играют завоевание, порабощение, разбой, — одним словом, насилие»[14]. Более того, насилию придается универсальный характер и значение экономического факта: «Насилие является повивальной бабкой всякого старого общества, когда оно беременно новым. Само насилие есть экономическая потенция»[15].

Подобное единение насилия и экономики присутствует и у Энгельса: «... Насилие есть только средство, целью же является, напротив, экономическая выгода. Насколько цель «фундаментальнее» средства, применяемого для ее достижения, настолько же экономическая сторона отношений является в истории более фундаментальной, чем сторона политическая»[16].

Такая трактовка соотношения насилия (как средства) и экономики (как цели) явно противоречит кредо марксистского материализма, согласно которому именно средство (средства материального производства, объективно и независимо от сознания людей складывающиеся базисные, производственные

232       Раздел IV. Общество, право, государство

отношения и т.д.), а не цель (форма осознания действительности, т.е., согласно марксизму, нечто надстроечное, производное от базиса) составляет фундамент истории и определяет общественно-историческое развитие.

В подходе Ленина роль насилия и вовсе гипертрофируется. «Великие исторические вопросы, — подчеркивал он, — решаются в последнем счете только силой...»[17].

Противоречия марксизма в вопросе о соотношении экономики и насилия имеют свои глубинные причины и коренятся в его внутренней двойственности: марксизм выступает одновременно и как экономико-материалистическое учение, и как пролетарско-коммунистическая доктрина классовой борьбы, т.е. как доктрина классового насилия, насилия внутреннего к внешнего — от внутренней (гражданской) войны до войны внешней, мировой (мировая революция и т д.). В такой двойственности, как об этом свидетельствуют теория марксизма и практика ее реализации, классово-насильственная сторона в конечном счете берет верх над материально-экономической стороной. В словоупотреблении Энгельса, но в прямо противоположном смысле можно сказать: цель (пролетарско-классовое насилие и партийно-коммунистическая политика) господствует над средством (экономикой).

9. Либертарно-юридическая концепция

Та или иная трактовка проблемы возникновения права и государства выражает определенный аспект понимания их сущности. Каково понимание сущности права и государства (и, следовательно, их понятие), такова и соответствующая концепция их происхождения и назначения, соответствующая трактовка процесса их возникновения и развития. Так что определенная концепция возникновения права и государства — это по своему теоретико-познавательному смыслу и значению один из составных моментов соответствующего понятия права и понятия государства.

Право и государство — это специфические социальные явления, отличающиеся от других социальных явлений именно своею особой сущностью. И они (право и государство) — при всех их исторических изменениях и трансформациях — остаются сущностно (и, следовательно, по понятию) тождествен-

Глава 2. Концепции происхождения и сущности права и государства 233

ными себе, остаются явлениями, выражающими одну и ту же свою сущность и охватываемыми одним и тем же понятием. Ведь право и государство как социальные явления (и проявления) определенной сущности изменчивы (социально-исторически изменяются, развиваются и т д.), как и все остальные явления других сущностей, лишь в пределах своей сущности, которая при всех изменениях остается принципиально единой и тождественной себе качественной определенностью.

Поэтому, говоря о времени и причинах возникновения права и государства, мы под «правом» и «государством» имеем в виду (и логико-теоретически должны иметь в виду) по существу (и понятийно) то же самое, что и сегодня называем правом и государством. Иначе получилось бы, что, говоря о возникновении права и государства, мы в понятие «право» и в понятие «государство» вкладываем один смысл (одну сущность), а сегодня — другой смысл (другую сущность). Это означало бы признание произвольного множества сущностей (и понятий) права и государства, т.е. отрицание сущностного (и понятийного) единства изучаемых явлений, обозначаемых одним и тем же названием: «право», «государство».

Согласно либертарно-юридической теории права и государства, право и государство возникают, функционируют, развиваются и до сих пор существуют и действуют как две взаимосвязанные составные части единого по своей сущности способа, порядка и формы бытия, признания, выражения и осуществления свободы людей в их социальной жизни.

Исторически свобода (свободные индивиды) проявляется в процессе разложения первобытного общества и дифференциации его членов на свободных и несвободных (рабов). Право и государство, пришедшие на смену нормам и институтам власти первобытного общества, как раз и представляют собой всеобщую и необходимую (и пока что до сих пор единственно возможную) форму нормативного и институционального признания, выражения и защиты этой свободы в виде правосубъектности и государствосубъектности индивидов в частных и публично-властных делах и отношениях. Последующий всемирно-исторический прогресс свободы (от рабства к феодализму и капитализму, а затем и к постсоциалистическому и посткапиталистическому цивилизму) — это одновременно и прогресс соответствующих правовых и государственных форм бытия, закрепления и осуществления этой свободы.

Внутреннее (сущностное и смысловое) единство права и государства как необходимых абстрактно-всеобщих форм свободы, которое лежит в основе общего либертарно-юридичес-

234       Раздел IV. Общество, право, государство

кое понятия права, включающего в себя также и соответствующее либертарно-юридического понятие государства как правового явления и института, характерно как для эпохи возникновения права и государства, так и для их последующей эволюции — вплоть до современности.

Таким образом, свобода появляется в этом мире в государственно-правовой форме, а возникновение права и государства как раз знаменует собой это бытие свободы в жизни людей, наличие свободных индивидов — формально равных субъектов права и членов государства. Ведь появление свободы и качественно нового (по сравнению с предшествующей эпохой) деления людей на свободных и несвободных (рабов) можно выразить лишь в государственно-правовой форме — в форме признания одних (свободных) субъектами права и власти, а других (рабов) — соответственно объектами права и власти первых.

В первобытном обществе именно потому нет права и государства, что там нет свободы, свободных индивидов (и соответственно их противоположности — несвободных, рабов). И в тех первобытных обществах, где развитие (все равно по каким причинам — духовным или материальным) не дошло до общественно значимой дифференциации людей на две принципиально противоположные группы (свободных и рабов), т.е. везде там, где свобода еще не вызрела в своей несовместимой противоположности к несвободе рабства, там и не произошло перехода к праву и государству. В таких неразвитых обществах на смену первобытнообщинному строю пришел деспотический строй.

Деспотизм (при всем историческом многообразии форм деспотизма — от древневосточной деспотии до современного тоталитаризма) — это строй без свободы, без права и без государства, строй, который держится на насилии властвующих (одного деспота или деспотической клики) над подвластными. Поэтому неверно трактовать переход от первобытного строя к деспотизму как возникновение государства и права. Деспотическое государство, деспотическое право — это такой же нонсенс, такое же внутренне противоречивое словосочетание, словом, такое же «деревянное железо», как и тиранический правопорядок, тоталитарное право, тоталитарное государство и т.д.

Конец первобытного строя вовсе не везде сопровождался возникновением права и государства. Это было, скорее, исключением, чем правилом. К числу таких исключений уверенно можно отнести историю возникновения права и государства у

Глава 2. Концепции происхождения и сущности права и государства 235

древних греков, римлян, германцев, заложивших основы будущей европейской государственности и права, да и всего современного понимания того, что есть, собственно говоря, право и государство.

Конечно, аристотелевское положение о человеке как по природе своей существе политическом (и правовом) относится ко всем этносам и народам, однако в реальном процессе истории многие из них надолго (а некоторые до сих пор) застряли в силовом поле деспотизма.

Принципиальное отличие государственно-правового строя от деспотизма, отмеченное уже Платоном и Аристотелем, а затем и Локком, Монтескье, Кантом, Гегелем и многими современными авторами, сохраняет свое актуальное значение и в наши дни. Ведь речь по существу идет об отличии свободы от рабства, права — от произвола, государственной власти — от насилия.

Либертарно-юридическая концепция возникновения права и государства не отрицает познавательную значимость целого ряда положений, имеющихся в других подходах к этой проблеме. Данная концепция исходит из условия, минимально необходимого для возникновения права и государства. Таким абсолютно необходимым условием (и, можно сказать, финальной причиной) возникновения права и государства как формы свободы является само наличие свободы (социально значимой группы свободных индивидов в ее принципиальной противоположности к несвободным, к рабам). Здесь существенно именно то, что ни свобода без права и государства, ни право и государство без свободы невозможны.

По сравнению с такой финальной причиной все остальные причины (мифологические, религиозные, органические, психологические, силовые, договорные, экономические, классовые и т.д.), излагаемые в других концепциях, носят, в лучшем случае, подготовительный, вспомогательный, сопутствующий характер.

В свою очередь, эти другие концепции, говоря так или иначе о свободе и рабстве, не рассматривают свободу как определяющую причину возникновения права и государства, поскольку само право и государство они не понимают как необходимую форму свободы.

Показательна в этом плане марксистская концепция возникновения государства и права как аппарата классового насилия (все равно — свободных над рабами в древности или одной части свободных над другой частью свободных в последующей истории). Такое отрицательное отношение к свободе в ее

236       Раздел IV. Общество, право, государство

 

единственно возможной государственно-правовой форме и трактовка этой свободы (и класса свободных) как источника угнетения и рабства (и в древности, и при капитализме) в целом присущи марксистскому подходу к государству и праву — от их возникновения в прошлом до их отмирания в коммунистическом будущем. Вся эта государственно-правовая эпоха, основанная на частной собственности и эксплуатации, относится марксизмом к мрачной «предистории» человечества, подлинная, светлая история которого начнется тогда, когда не будет собственности, государства, права. И свободы. Как это убедительно продемонстрировала практика реализации коммунистических идей в XX в.

Либертарно-юридическая концепция, напротив, исходит из того, что право и государство возникают не как аппарат организованного насилия и не для насилия (с чем гораздо лучше справляется деспотизм), а для признания, утверждения и защиты свободы в той форме и мере, в какой это вообще было возможно в те времена. Это подтверждается и всем последующим прогрессом свободы в исторически развивавшихся государственно-правовых формах, вплоть до правовой государственности наших дней.

Предыдущий | Оглавление | Следующий