Предыдущий | Оглавление | Следующий

ГОСУДАРСТВО

Исследовав вопрос о сущности общества, перейдем к рассмотрению той его формы, которая представляется наиболее интересной для юристов, — к рассмотрению государства. Всякая форма человеческого общества предполагает непременно существование такой общественной цели, которая не может быть осуществлена разрозненными усилиями отдельных лиц; общество всегда преследует такую цель, для достижения которой люди должны соединиться, образовать кооперацию. Далее, для существования общества недостаточно переходящих, мимолетных целей; если люди соединяются для того, чтобы выполнить сообща какую-нибудь работу, или устроить облаву на медведей, или пирушку, то тут не может быть и речи об обществе: для существования общества необходима цель постоянная, длящаяся. Есть такие цели, для достижения которых человек добровольно вступает в ту или другую кооперацию: такие цели лежат в основе, например, акционерных компаний, обществ ученых или благотворительных. Но есть и такие цели, которые объединяют людей помимо их воли, которые навязываются людям в силу самого их рождения. В силу самого рождения я принадлежу к тому или другому классу, национальности, государству: хочу я или не хочу, я в силу того положения, в какое поставило меня рождение, заинтересован в целом ряде целей, общих мне с другими лицами.

Разнообразию целей соответствует и великое разнообразие форм человеческого общества. Так как различные человеческие общества отличаются друг от друга прежде всего своими целями, то казалось бы, что для определения отличия государства от других форм человеческого общества надо было бы рассмотреть отличие цели государства от целей других общественных союзов. Попытки эти, однако, должны были окончиться полнейшей неудачей: прийти к какому-нибудь соглашению относительно цели государства представляется невозможным, так как не только само понимание цели государства в различные эпохи различно, но в действительности государство в различные эпохи преследует различные цели: отсюда — разно-

208

гласил между мыслителями, исходившими при определении государства из изучения его цели.

Аристотель, например, определяет государство как «соединение многих родов и деревень ради общения наилучшей, совершенной жизни». Древние греки вообще не признавали ничего высшего, чем государство и преследуемая им земная цель. И в самом деле, государство у них было средоточием всех умственных и нравственных интересов граждан: оно олицетворяло собой высшую цель и смысл существования личности, почему Аристотель и называет его «сообществом совершеннейшей жизни». В Риме государство уже перестает быть средоточием всех умственных и нравственных интересов, задача его существенно суживается: соответственно с этим римлянин Цицерон[1] видит в нем уже не олицетворение «высшего совершенства» человеческой жизни, а союз людей, объединенных общими началами права и общей пользой.

В средние века цель государства совершенно иная: оно рассматривается как орудие церкви — задачей его считается насаждение истинной веры; и в самом деле, помимо целей светских, средневековое государство преследует также и цели религиозные, что явствует, например, из истории крестовых походов.

В новое время цель государства опять-таки меняется: оно становится светским союзом, преследующим чисто светские цели. Но и в этих пределах то, что понимается под целью государства, беспрестанно меняется; в действительности и тут цель государства то расширяется, то сужается. Сообразно с этим, по справедливому замечанию Коркунова, определения государства, даваемые с точки зрения его целей, в высшей степени субъективны; в этих определениях отражается не только разнообразие целей, в действительности преследуемых государством, но и разнообразие тех целей, которыми государство должно задаваться с точки зрения идеальных представлений о нем

209

различных исследователей. Так, например, по Гегелю[2], государство есть «высшая действительность нравственной идеи»; по Велькеру, оно — «союз, стремящийся к правовой свободе и к счастью своих подданных»; по Чичерину[3], оно — «союз, управляемый верховной властью для общего блага». Все эти определения несостоятельны потому, что в действительности государство вовсе не всегда представляет собой высшую действительность нравственной идеи, вовсе не всегда стремится к общему благу, к счастью всех своих подданных: словом, государство в действительности преследует весьма разнообразные цели, а потому при определении государства нельзя исходить из представления единой цели, преследуемой всеми государственными союзами.

Чтобы найти определение государства, надо начать с того признака, который никогда не возбуждал спора. Таким при-

210

знаком является власть: никто никогда не сомневался в том, что государство есть союз, обладающий властью над своими членами. Стало быть, исходной точкой для определения государства должна послужить власть.

Но тут затруднение заключается в том, что власть есть признак, в котором государство сходится со многими другими союзами: властью обладают, например, различные местные общества, за которыми признается правительством автономия, например городские общества, олицетворяемые думами, уездные общества, олицетворяемые уездными земскими собраниями, и пр. Очевидно, что для определения государства необходимо выяснить, в чем заключается отличие государственной власти от власти других общественных союзов.

Проф. Коркунов видит отличительную особенность государства в том, что оно одно осуществляет самостоятельно принудительную власть. Коркунов хочет этим сказать, что власть государства, будучи принудительной, есть вместе с тем власть первоначальная, ни от кого не заимствованная, не подчиненная никакой другой власти, и что в этом заключается коренное отличие государства от всяких союзов.

Вряд ли, однако, можно согласиться с тем, что признаки, характеризующие государственную власть в отличие от власти других общественных союзов, верно подмечены проф. Корку-новым. Прежде всего принудительный характер присущ не исключительно одной государственной власти. Власть, которой пользовалась в средние века католическая церковь, была принудительной; разбойничья шайка или революционный клуб, карающий своих членов смертью за всякую измену и отступничество, обладают властью в высокой степени принудительной. Мало того, все перечисленные формы общения при всем их различии сходятся в том, что власть их — совершенно самостоятельная, не заимствованная ни от какой другой власти. Таким образом, все эти три формы общения обладают теми специальными признаками, в которых Коркунов видит особенность и отличия государства.

В действительности основное отличие государства состоит не в том, что оно имеет власть самостоятельную и принудительную, а в том, что оно пользуется властью самостоятельной и исключительной в пределах определенной территории. Власть католической церкви тем и отличается от государственной власти, что она не территориальна. Власти римского папы подчинены все католики, где бы они ни проживали, стало быть, это власть над лицами, а не над лицами и территорией. Правда, в былые времена существовала особая папская территория;

211

но тогда эта территория была папским государством, и папа, как верховный глава этой области, был светским государем. Власть шайки разбойников и политического клуба есть также власть только над лицами. Но допустим, шайка разбойников завоевывает какую-нибудь территорию (как это иногда и бывало в средние века), изгоняет из ее пределов всякую другую власть и подчиняет своему исключительному господству. В этом случае разбойничья шайка утрачивает свой первоначальный характер и приобретает характер государственный.

Особенность государства, как сказано, заключается в том, что оно властвует самостоятельно и исключительно в пределах определенной территории. Не подлежит сомнению, что кроме государства существуют другие общественные союзы, власть которых также территориальна (местные автономные общества). Власть этих союзов, будучи территориальной, отличается от власти государства тем, что она не самостоятельна, а напротив того, заимствована и подчинена высшей власти. Власть земства или города не самостоятельна — потому что она существует лишь постольку, поскольку государство дает местным обществам эту власть, допускает в своих пределах местное самоуправление; она не исключительна, так как наряду с ней в той же местности существуют другие власти — власть центрального правительства в лице губернатора и пр. Напротив того, государство в пределах подчиненной ему территории господствует вполне исключительно, т.е. не допускает в этих пределах существования власти, не подчиненной ему. Никакое государство, как бы сильно оно ни было, не может воспрепятствовать образованию в своих пределах враждебных ему анархических партий или разбойничьих обществ; но оно остается государством лишь до тех пор, пока оно в состоянии отстаивать свою самостоятельную власть над территорией против внутренних и внешних врагов.

Определив отличительные особенности государственной власти, мы можем следующим образом резюмировать результат нашего анализа: государство есть союз людей, властвующий самостоятельно и исключительно в пределах определенной территории. Соответственно с этим определением в понятие государства входят следующие три элемента: 1) власть, обладающая указанными признаками самостоятельности и исключительности; 2) совокупность лиц, подчиненных этой власти, — народ и 3) территория. Подробная характеристика каждого из этих признаков в отдельности входит в область государственного права, а потому может быть опущена в курсе юридической энциклопедии.

Предыдущий | Оглавление | Следующий